Х. Д. Карлтон - Преследуя Аделайн. Бонусная сцена

надежду. Кажется, это единственное, что сильнее моего страха перед этим человеком.

- Ни хрена себе. Я видел только картинки на твоем телефоне. Но чего я не видел, так это видео, где ты трогаешь себя.

- Для этого и существует зеркало, - огрызаюсь я, поворачивая голову, чтобы взглянуть на него краем глаза.

Он сжимает мои волосы в кулаке, грубо откидывая мою голову назад и наклоняясь ближе к моему уху.

- Тогда позволь мне быть твоим зеркалом. Позволь мне показать тебе, насколько ты чертовски красива.

Какие бы оскорбления ни вертелись у меня на языке, они растворяются, как сахар в горячей воде.

Он поднимает меня и усаживает нас обоих, пока сам не садится прямо, прислоняясь спиной к черной каменной стене, у которой стоит моя кровать. Я отворачиваюсь от него, оседлав его колени, широко расставив их по обе стороны от него. Моя спина выгнута, задница в воздухе — и прямо перед его глупым лицом, — в то время как я ложусь грудью на кровать, впиваясь взглядом в туалетный столик на другой стороне комнаты. Я чувствую, как кровь приливает к моему лицу от стыда.

- Я ненавижу тебя, - шиплю я, но это только потому, что он может видеть доказательство того, насколько сильно мое тело противится этому чувству.

Он проводит рукой вверх по моему бедру, к моей заднице, и сжимает, заставляя мою киску сжиматься. Мои руки вцепляются в черные атласные простыни, сжимая ткань так сильно, что костяшки пальцев белеют.

- Тебе это тоже не нравится? - Спрашивает он прямо перед тем, как я чувствую, как его большой палец погружается в мой вход, собирая мое возбуждение, затем распространяя его на мой клитор, прежде чем слегка обвести его. - Тебе не нравится, как твоя киска взывает о моем внимании? Ты в таком гребаном отчаянии, что плачешь при малейшем прикосновении.

Я качаю головой, отрицая правду. Сквозь мои стиснутые зубы вырывается стон, пока он продолжает играть со мной. Я не хочу доставлять ему удовольствие, но это все, что я могу чувствовать, когда его большой палец поглаживает меня сильнее. Мои бедра напрягаются, оба твердые, но охваченные дрожью.

Сильное удовольствие накапливается под его прикосновениями, растекаясь по всему моему телу, пока у меня не остается выбора, кроме как поддаться эйфории. Как только мои глаза начинают закрываться, на моих периферийных устройствах снова появляется яркий свет, но на этот раз он остается включенным.

Он записывает меня.

- Зейд, - предупреждаю я, отодвигаясь. - Нет...

Его рука опускается на мою задницу в наказывающем шлепке. Я вскрикиваю, настолько потрясенная ударом, что даже не могу сопротивляться, когда он хватает меня за бедра и притягивает к себе.

- Твоя киска следующая, Аделайн. Никто не увидит это видео, кроме тебя и меня. Если бы кто-нибудь это сделал, ты точно знаешь, что, черт возьми, с ними случилось бы.

Я прикусываю губу, борясь с желанием подраться с ним. Я никогда раньше не позволяла мужчине записывать меня; я отказывалась попадать на порносайты без моего ведома или разрешения. Но потом я напоминаю себе, что Зейд буквально отрубил руки мужчине за то, что тот касался моего бедра, а затем убил его, когда он сделал нечто большее. Если бы это каким-то образом просочилось, у любого, кто это просмотрел, к утру были бы выколоты глазные яблоки.

Он, должно быть, чувствует, что я расслабляюсь, потому что погружает палец в меня, издавая грубые звуки, когда он загибает палец как надо и срывает стон с моих губ.

- Такая чертовски красивая, - бормочет он, больше для себя, чем для меня, добавляя еще один палец. Мое дыхание сбивается, похоть затуманивает зрение и стирает любой затянувшийся дискомфорт.

Он стонет. - Твоя кожа такая раскрасневшаяся. Ты вся горишь, детка?

Я неуверенно киваю, чувствуя именно это. Как будто меня бросили в огонь, чтобы поджарить заживо.

Он убирает пальцы и тянется к моей тумбочке. Я поворачиваю голову, сбитая с толку тем, что он делает, пока не вижу, как он берет мою чашку. Он полон ледяной воды, и я точно знаю, что планирует этот говнюк.

- Зейд…- Еще одно незамеченное предупреждение. Он открывает крышку, берет кубик, ставит чашку обратно и снова направляет камеру на меня.

Я открываю рот, но прежде чем я успеваю вымолвить хоть слово, он прикасается кубиком льда к моему клитору. Я чуть не выпрыгиваю из своей кожи, когда вырывается неловкий звук.

- Успокойся, я прошу тебя, мышонок, - рявкает он, когда я снова начинаю отползать. Прикусив губу, я заставляю себя

--">