Марина Крамер - Все оттенки желаний

его фантазий – лучше и не придумаешь.

У Кости с женой… хм… проблемы. Я в это не лезу – зачем? Хотя Костя иногда настойчиво пытается приобщить меня к решению своих семейных неурядиц.

Так к чему я все это? А, да… Ощущения… Когда я впервые согласилась попробовать, то ожидала, если честно, чего-то совсем другого, только не того, что получилось. Я даже не знала, что так может быть… Мне казалось, что я никогда не смогу раздеться перед камерой, принять какую-то причудливую позу, никогда не смогу примерить все эти латексные костюмы, маски и сапоги на неимоверно высоких каблуках – просто потому, что в душе я закомплексованная и неуверенная в себе. Где-то глубоко-глубоко. Но даже в самый первый раз я испытала такое ощущение, за которое отдам все на свете… И с этого началась моя любовь…

Красивое женское тело. Сколько в нем эстетики, сколько грации… Как же это прекрасно – сжимать его в руках и чувствовать, что оно покоряется тебе! И ты – единственный властитель судьбы. Что захочешь – то и сделаешь. И это ощущение власти опьяняет, окрыляет и дает возможность взлететь куда-то вверх, откуда все проблемы в земной жизни кажутся такими ничтожными. Власть над строптивой, непокорной красотой – вот то, что нужно, чтобы чувствовать себя немножко Богом.

* * *

…Идем в сауну с подругой. Ульянка – обычная, нормальная девица без особых комплексов и каких-то там предрассудков (ну, так мне казалось). Раздеваемся, и я поворачиваюсь к ней спиной. Сзади – возглас ужаса:

– Что это у тебя?!

О, я и забыла – пару дней назад Костя увлекся немного, мы работали на сетке из колючей проволоки, остались следы. Ну, даже не следы – так, красные точки и царапины.

– А, не обращай внимания, – отмахиваюсь я, но Улька настойчиво пристает:

– А серьезно?

– А серьезно – следы от проволоки.

– ??? – На ее лице смесь любопытства, ужаса и еще чего-то непонятного.

– Ну что? От проволоки, говорю, следы.

– Кто тебя?!

– Костя.

Ульянка трясет головой, словно отгоняя призраков, садится на диванчик и вытягивает сигарету из пачки:

– Он тебя бьет, что ли?

– Нет, он меня любит.

– Лорка, ты дура? Или просто меня разводишь? Что значит – любит, когда спина вся исполосована?

– Господи, Уля! Да не грузись ты тем, что тебе не нужно, а? – прошу я и иду в кабину сауны.

Улька докуривает и плетется следом. Садится на полок, вытягивает ноги и закрывает глаза. Но я просто физически ощущаю, как ей хочется задать мне еще пару вопросов. Интересно, как скоро она решится?

Это происходит, когда мы, поплавав в бассейне, сидим на диване, пьем зеленый чай и наносим на лица маски.

– Так ты мне не ответила!

Я злюсь:

– Что тебе надо, а?

– Мне интересно.

– Любопытство – очень опасный грех, дорогая! Можешь узнать что-то такое, что тебе не понравится.

– И все-таки?

– Ну ты липучка! Это следы от проволоки, на которой мы вчера фотосет делали – так понятнее?

Улька проливает на себя чай, вскакивает, прыгает по комнате, стряхивая с ног горячую жидкость, матерится негромко. Потом останавливается напротив меня:

– Ты этим что хочешь?..

– Уля, ты чего на меня так смотришь? Ну да – фото в стиле фетиш. И что?

– Фетиш? – выдыхает подруга, едва проморгавшись. – То есть ты хочешь сказать…

– И что? – повторяю я свой вопрос, уже прекрасно зная ответ на него.

– Но это… это же извращение!

Во-от. Началось! Такое впечатление, что я призналась ей, что у меня полный букет венерических болезней, и теперь Улька напряженно соображает, к какому врачу ей идти в первую очередь – ведь она со мной в одном бассейне плавала.

– А вот ты когда журнал покупаешь, а в нем картинки с обнаженными тетями – это что? – интересуюсь я невинным голосом, хотя сейчас мне очень хочется послать Ульяну далеко и надолго.

– Ты дура?! Это эротика, это – нормально!

– Ну так и фетиш нормально.

– Ни фига это не нормально! – орет Улька, топая ногой в прозрачном пляжном шлепанце. – Это… этим… этим только шлюхи занимаются – за деньги!

– А я делаю это бесплатно и исключительно по любви! – отрезаю я. – Все – ты узнала, что хотела?

Она молчит какое-то время, потом опасливо присаживается на край дивана подальше от меня:

– Знаешь, дорогая… я теперь уже и не знаю, как с тобой общаться… Вы мне казались нормальными людьми – и ты, и Костя… Но это!..

– То есть, иными словами, мы – нелюди сродни педофилам? По-твоему, все, кто любит такие фотографии, – непременно дегенераты и --">