Людмила Мартова - Первый шаг к мечте

безбедной жизни, Липатову исполнилось шестьдесят семь лет. Жил он фактически затворником, редко выезжая из усадьбы, поскольку все нужное ему привозили на дом. Раз в год Липатов отправлялся в Германию на комплексное медицинское обследование, да, пожалуй, и все. Путешествовать он не любил, да и с возрастом это становилось все тяжелее.

— Ваш дед жил один? — спросил Чарушин у Таты.

— Бабушка умерла двадцать семь лет назад. Дед еще тогда директором металлургического комбината работал. К тому моменту, как он переехал в Знаменское, дети уже были взрослые, разъехались кто куда. Поэтому да, он жил один. У него всегда была экономка, которая вела хозяйство. Чуть более полугода назад он еще обзавелся личным помощником, точнее помощницей, чтобы она вела дела и имела при том медицинское образование, чтобы следить за приемом нужных лекарств и делать уколы, если потребуется. Понятно, что в имении работают еще и садовники, и шоферы, но все они, включая механиков для гаража, были наемными работниками со стороны. В усадьбе не жили. Постоянных обитателей в усадьбе было только трое: дед, экономка Люба и помощница Валентина.

— Они и сейчас в усадьбе?

— Да, конечно. Дед особо оговорил, что их работа на него заканчивается лишь на девятый день после его смерти и они обязаны провести это время в усадьбе и присутствовать в момент оглашения завещания.

— А кто еще должен при этом присутствовать? То есть я понимаю, что все потенциальные наследники, но кто они? Поименно, если можно.

— Я поняла, — кивнула Тата. — Попробую все вам понятно объяснить.

У Георгия Липатова и его жены Софьи четверо детей. Старший сын, Александр, отец Таты, был моряком-подводником и погиб на подводной лодке «Курск» в двухтысячном году. Тате тогда было всего тринадцать, а ее младшему брату Гоше и вовсе пять лет. Мать — Ольга Павловна Липатова — замуж больше не вышла и растила детей одна. Финансово обеспеченный дед внукам и невестке, конечно, помог — купил квартиру, перевез из Видяева в областной центр рядом со своей усадьбой, определил ежемесячное содержание. Он был человеком дела, поэтому богатеньких наследников из внуков не лепил. Семья жила, ни в чем не нуждаясь, но, по современным меркам, достаточно скромно. Каникулы внуки проводили у деда, на море летали в Турцию или Краснодарский край. Никаких тебе Мальдивов и Багамских островов.

Тата окончила школу, затем химический факультет университета и устроилась на работу на нефтеперегонный завод. Там она трудилась и поныне, заведуя промышленной химической лабораторией. Дед купил ей квартиру и продолжал выплачивать ежемесячное содержание, но довольно скромное — в размере ее зарплаты. На жизнь хватало. Двадцатилетний Гоша продолжал жить с матерью, хотя этим обстоятельством был крайне недоволен. Но покупать ему отдельное жилье дед не спешил.

— Почему? — спросил Чарушин. — Вам же он квартиру приобрел. Чем же ваш брат хуже?

— Гошка тоже этот вопрос все время задает, — невесело усмехнулась Тата. — Я же вам уже объясняла, что дед — человек старой закалки. Он не приемлет пустое прожигание жизни и мажорство. Он считает, считал, — снова поправилась она, — что все сначала должны получить профессию, устроиться на работу, доказать, что они что-то стоят сами по себе, а не как внуки Липатова, и уже только после этого соглашался помогать. Мама с Гошей, естественно, не голодают, у них хватает денег на все, что им действительно необходимо. И машину дед Гоше на восемнадцатилетие подарил, вот только не ту, какую тот хотел. Гошка мечтал о «БМВ» последней модели, а дед купил ему «Опель», посчитав, что для начинающего жизнь студента этого вполне достаточно.

— Разумно, — не мог не признать Чарушин. — Так, ваша мама, вы и ваш брат — первые три человека, которые будут завтра присутствовать на похоронах. Кто еще?

Вторым ребенком Липатовых была дочь Вера. Родилась она на два года позже Александра, работала врачом, три года назад вышла на пенсию и сразу уволилась, поскольку тоже получала от отца довольно скромный, но постоянный пансион, позволяющий жить, а не выживать на нищенскую пенсию. Еще в молодости Веру Георгиевну бросил муж, поэтому своих двоих сыновей — Виктора и Николая — она тоже вырастила одна. При помощи отца, разумеется. Жила семья в Москве. Тридцативосьмилетний Виктор работал одним из топ-менеджеров Газпрома, тридцатидвухлетний Николай — журналистом в престижной газете. Все они должны --">