Елена Юрьева - Вкус жизни

часах пробило 9 утра, – Пора!– сказал мистер Таунсенд, приоткрыв наполовину дверь. Пара глаз, цвета чистейшей прозрачной морской глубины были неповторимо мудрыми и родными. Отец с нежностью в голосе обратился к Мие:

– Мисс, вас искала мать, если там не пожар, то не пойму отчего она так взволнованна – и улыбка растеклась на лице, образовав лучики морщинок в уголках глаз, что только красило и придавало больше мудрости лицу.

Миссис Мэри Таунсенд всегда и во всем видела большую проблему, и, по ее мнению, она могла разрешиться лишь паникой и метанием во все стороны, хватаясь за любую неоконченную работу, что оказывалась под рукой.

– А, Мия, где тебя носит, когда дома столько дел?! Скажи, чтобы закладывали коляску, пора.

Все отправились в единственную в округе церковь (Пресвитерианская церковь), в которой Кристофер Таунсенд был пастором. Семья, благодаря высокому почитанию семей служителя Бога, сделав расчет на то, что через степень уважения Господь быстрее простит прегрешения, была самой уважаемой в округе, каждый стремился поддерживать дружеские отношения со всеми членами этой фамилии, даже нахваливали кухарку дома, если выпадал случай бывать на ужине. Хоть и приход был немногочисленный, сюда стекалась большая часть жителей восточного побережья, в надежде получить спасение в жизни вечной. Церковь отвечала всем религиозным потребностям прихожан, проповеди велись на родном языке, отсутствовало множество обрядов, золотого церковного убранства. Само здание мало отличалось от обычного жилого дома, разве что в самом центре громадных дверей был увенчан крест – символ веры. Святость в простоте- так проповедовала религия, этого с небольшим усердием старались придерживаться прихожане. Но в такой особенный день простоту украсили живыми цветами с горных утесов.

Церковь была особенным местом, местом единения с Богом для тех, кто приходил поистине с чистыми помыслами. Удивительно то, что несмотря на человеческие пороки, эти стены являлись местом любви, все границы между сословиями стирались перед дверьми, и во время службы не было богатых и бедных, влиятельных или же подхалимов. Стоял храм божий неприметно среди холмов, по периметру которого были высажены долголетние деревья, приспособленные выдержать любой холод и быть вдали от солнца пусть и всю жизнь. С верхней ступени главного входа можно было увидеть костел, шпиль которого разрезал небесное полотно, словно прорывался в обитель Бога. Там то собирались лишь избранные, чьи древние рода не изменяли своим традициям и придерживались истинно верной религии, что уж говорить, каждый свято верил, что его выбор правильный и изредка при встречах, упоминая Божью волю, делали это с особым желанием, заострив внимание на значении Бога в разрешении судеб человеческих, упоминая о важности правильного служения тому самому Богу. Между представителями двух домов Бога была негласная война, но никто не переносил эту тему на серьезное обсуждение, равно как и политические нюансы и зависимость светской жизни от свежих желаний Лондона. В остальной жизни все представители побережья мирно проводили время в общих сборищах и только на воскресную службу все вспоминали о неком расхождении во взглядах.

С легким оживлением в церковном зале от желания удовлетворить свое любопытство некоторые особенно нетерпеливые дамы поглядывали в сторону дверей, в которую с минуты на минуту должна войти самая обсуждаемая барышня этого сезона. Все замерли в ожидании. С грохотом отворились высокие двери храма. Свет, ворвавшийся в дверной проём, на мгновение ослепил всех присутствующих. Вошла Келли в сопровождении отца. Все прихожане встали, приветствуя натянуто-добрыми улыбками. Грациозными движениями тонкого силуэта, Келли словно плыла среди света к началу собственного пути и в конце зала, был он, залог ее надежды, на счастье. Коннор, с характерным ему восхищенным взглядом и манящей улыбкой, смотрел на такой живой и раскрывающийся цветок. Взявшись грубыми мужскими руками за тонкие ручки Келли, он произнес свои обеты, затем последовала очередь невесты. И в этот момент произнесенные ею слова клятвы «пока смерть не разлучит нас», отчетливо прозвучали несколько раз в голове Мии и она осознала всю важность священного союза и тут же, не раздумывая, дала себе обещание, если не сильная всепоглощающая любовь, то она никогда не даст согласие на свой брак. Однако Келли принимала --">