Саша Маршалик - Замрут часы, и я умру, или странное счастье Вадика и Нади

Звенящая тишина, шуршание ручек по бумаге и пиканье экранной клавиатуры, красные лица, остекленевшие глаза и полуоткрытые рты. Каждый из сидящих в аудитории превратился в строку поиска, в передаточное звено между своим телефоном и листом бумаги. Потеющие руки с бешеной скоростью сдували максимальное количество информации без возможности что-либо осмыслить.

– Ну вы и гады, долбанные везунчики! – если бы подобное произошло в школе, в класс бы полетели бумажки и ручки и отвлекающих реплик было бы больше, чтобы не дать счастливцам в полной мере воспользоваться свалившейся удачей. Но сейчас полные сознания своей взрослости студенты престижного ВУЗа должны были ограничиться только парой желчных замечаний.

– Се ля ви, чуваки, да закройте вы дверь, чё вы как эти, – звучали из аудитории раздраженные голоса, – мы же не специально, просто повезло.

Каждый из оставшихся в коридоре был зелёный ещё и от зависти к Вадиму, который так удачно пролез не в свою очередь, и теперь сосредоточенно сдувал со сфотографированного конспекта ответ про французский экзистенциализм. Все хотели быть на его месте, но больше всех этого хотел опоздавший Виктор, который примчался впопыхах, из курилки, услышав, что «маменькин сынок» заперся в преподавательской, и все, кто успел взять билеты, теперь списывают так, что руки дымятся. Винить нужно было только себя, без профессора он не мог бы взять билет, даже если бы Вадим не занял его место. Но этот чёртов счастливчик! Опять ему повезло, и Виктор злобно заглядывал в кабинет, а потом, когда на него смотрели одногруппницы, долбанул пару раз от досады о стену кулаком

Когда доктор и профессор бросили трубки каждый на своем конце провода, и воспитанный философ, сын философа, вернулся в аудиторию, его встретили святящиеся скромной радостью и интеллектом лица. Конечно, все кто готовился к ответу в его отсутствие, получили как минимум четвёрки.

– Ты чего полез без очереди? – Виктор приблизился вплотную к Вадиму, который только вышел из аудитории, и с извиняющимся видом пожав плечами, пытался засунуть в сумку зачётку с пятёркой, однако от толчка потерял равновесие и чуть не упал, упершись в стену.

– Ты чего полез, умный? – Виктор подошел ещё ближе, и чтобы подняться, Вадиму нужно было протиснуться между стеной и рельефом качка.

– Мужик, ты чего, ты же сам опоздал, всё равно бы не зашел без профессора.

– Не твоя очередь – не лезь, понял, счастливчик, а то я тебе счастье… укорочу.

Виктор усмехнулся удачно найденному слову, пихнул Вадима грудью, чтобы тот ещё раз стукнулся о стену и под вялые реплики одногруппниц «Витя, не надо, Витя, успокойся» зашёл в аудиторию.

Ну да, он не боец, этот Вадик. В драку не полез, но как он странно смотрел на удаляющегося Виктора, совершенно спокойно, чуть опустив голову на бок, как будто наблюдая и что-то прикидывая. Затем хмыкнул, увидел свою открытую сумку и наконец-то засунув в нее зачётку, направился по коридору. Надя догнала его перед выходом на лестницу.

– Ну, и что ты ему сказала, своему кавалеру недоделанному? – спросила Светка, вынув из пакета руку с трепещущим бутоном чипсов. Они с Танькой видели эту безобразную сцену, стоя перед аудиторией, и теперь необходимо было узнать все подробности, чтобы составить информированное мнение о произошедшем.

– Да ничего особенного, и совсем он не недоделанный. Сказала, что Виктор идиот, и не надо брать в голову.

– Да, идиот, это точно, – серьёзно подтвердила Танюха.

– Ну, и спросила, пойдёт ли на новый год.

– Ну, и как? Пойдёт?

– Да, – и Надя улыбнулась.

Танюха и Светка переглянулись.

– Ты думаешь, он уже… готов? – спросила Таня.

– Да, идите вы.

Странный он, этот Вадим. Когда Надя догнала его, то сразу увидела, что спокойствие было деланным: губы злобно поджаты, глаза презрительно сужены. Первое, что он сказал было: «Ты слышала, он хочет укоротить мое счастье?» – «Да, он дебил…» – «Никто не сможет укоротить мое счастье» – и это говорилось уже каким-то страшным, похожим на шипение шёпотом. «Да, это тупость какая-то, ты что, это слова просто» – «Ну да, слова.»

Вадим, как будто опомнившись, отвернулся и перевёл дыхание. Надя, сначала напуганная, тоже успокоилась.

– Ты же пойдешь к Танюхе, на новый год?

– Да, да, – и Вадим вдруг быстро заговорил, – да, помнишь, что я тебе говорил, год назад, помнишь? Так вот, я хотел тебе сказать. У меня сошлось!

Не всё, что Вадим говорил ей на той эпохальной --">