Донна М Перкинс - Дженнифер и Ники

возможность. Она частенько подумывала о том, чтобы вовлечь Ники в свой новый проект, но до сих пор так и не собралась позвонить в агентство. Поглощенная этим, она встала и пошла по Пятой Авеню за изысканной женщиной в чудесной шубе. В конце концов, ей пришлось долго играть роль полицейского, ибо Ники перешла улицу и направилась к последнему свободному столику на террасе перед Стэнхоупом. В небольшом элегантном кафе под открытым небом было полно народу, зашедшего сюда пропустить стаканчик, наблюдая за жизнью оживленной улицы.

Модель как раз прикуривала сигарету от своей золотой зажигалки, когда Дженнифер подошла к ее столику и остановилась, не зная с чего начать.

— Простите, — решилась она, — мы можем поговорить? Дело в том, что мне бы хотелось кое о чем вас спросить.

Ники сняла очки, откинула со лба длинную черную челку и выжидающе посмотрела на Дженнифер. Миндалевидная форма глаз придавала ее лицу что-то азиатское. Дженнифер показалось, что в их темной глубине она видит свое отражение.

— Я вас слушаю.

— Я фотограф, — объяснила Дженнифер, чувствуя, как взгляд Ники скользнул по ее плечу. — Я узнала вас. Вы модель, и я давно мечтала сфотографировать вас. Меня зовут Дженнифер Сорел.

Ники протянула руку к небольшой кожаной сумочке, лежавшей рядом с ней на сиденье. Она достала экземпляр того самого журнала «New Man» и раскрыла его так, чтобы весь разворот со скандальной статьей о мужской сексуальности был хорошо виден собеседнице.

Дженнифер рассмеялась и отдернула руку. Она почувствовала странное напряжение, исходящее от этой маленькой женщины, подобно электрическому току.

— Видите, я тоже вас знаю. Садитесь, пожалуйста. Я хотела выпить чаю, но теперь, пожалуй, предпочту «Bloody Mary». Выпьем за нашу встречу.

Когда подошел официант, они заказали две порции «Bloody Mary» и теперь сидели, разделенные столиком, внимательно изучая друг друга.

— Я никогда не забуду, как вы потрясающе выглядели на обложке того французского журнала — кстати, как же он назывался? — года два назад. Помните, элегантные мужчины в смокингах, а на переднем плане вы, вся в серебре и золоте.

Ники улыбнулась почти застенчиво и ответила на любезность низким, чуть хриплым голосом:

— А вы даже симпатичнее, чем на картинке. Вы живая.

Чопорно-строгий официант принес напитки: кроваво-красное сооружение, увенчанное веточкой зелени. Дженнифер пригубила бокал, не сводя глаз с Ники.

— Мне приятно, что вы помните ту фотографию, но я уже больше года не работаю и едва ли вернусь к своему занятию. Вам с вашей репутацией следовало бы фотографировать топ-моделей. Почему вы предпочли меня?

— Я называю это зрительной интуицией. Ваша внешность уникальна. По крайней мере, я вижу такую впервые. Камера схватывает в вас что-то особенное… кошачье. Нечто таинственное, почти первобытное.

— Продолжайте, — нетерпеливо попросила Ники.

— Пожалуй, вы будете отлично смотреться в окружении кошек. Только не подумайте, что я сошла с ума. Я уже все продумала: какой объектив подойдет, что будет на вас, обстановку.

Ники покачала головой:

— Не знаю, что сказать, Дженнифер. Роль модели меня больше не привлекает. Сейчас для меня важно другое.

— Может быть, вы все же подумаете, — в голосе Дженнифер слышалось разочарование. — Я была бы вам очень признательна.

Ники выглядела смущенной. Ее взор был обращен внутрь, на губах блуждало загадочное подобие улыбки. Это бесстрастное, потемневшее лицо скрывало напряженную внутреннюю работу. В ее душе вызревало решение.

— Нет, — сказала она наконец.

— Нет? Но…

— Нет, здесь не о чем думать. У меня есть предчувствие в отношении вас, а я привыкла доверять своему сердцу.

Дженнифер и не пыталась скрыть своего удивления:

— Значит, вы согласны. Это верно?

— Я не хочу терять время в мучительном ожидании следующего шага. Когда я прочла вашу статью в «New Man» и увидела эти невероятные снимки, мне захотелось узнать, что вы за женщина. Ваш подход к исследованию заинтриговал меня. Иногда мне самой было смешно. А теперь, когда мы познакомились, я просто очарована Дженнифер Сорел.

Дженнифер опустила глаза и посмотрела на свой бокал:

— Можем мы побыть наедине в ближайшее время?

— Сейчас я свободна. Пойдемте со мной. Машина ждет.

2