К. С. Пакат - Летний дворец

складками на талии, где Дэймену осталось бы лишь распустить тонкий пояс.

Конечно, они были не одни. Целая команда домашней прислуги была послана вперёд, чтобы открыть дворец к их приезду: проветрить помещения, застелить постельное белье, залить масло в лампады, принести вина из погреба, срезать свежих цветов, почистить и отнести на кухню только что пойманную рыбу… и, кроме того, естественно, у Лорена была и собственная свита. Но здесь, посреди сада, казалось, будто лишь пение птиц и стрёкот цикад — их единственная компания.

— Мне знаком механизм, — тихо произнёс Дэймен на ухо Лорена. — Я хочу делать всё не спеша. О, ты ведь помнишь.

— Меня провели в мои комнаты, оттуда тоже вид на море, как здесь. Они оставили там для меня эту одежду, и я подумал о твоём скором прибытии. Я думал о том, каково это, быть здесь, с тобой.

— Вот так, — сказал Дэймен. Он поцеловал открытое плечо Лорена, а затем поднялся выше, оставляя ленивые поцелуи вдоль его челюсти.

— Нет, я… думать о тебе и быть с тобой — разные вещи; ты становишься всё сильнее, всё более…

— Продолжай, — Дэймен испытал прилив чистого наслаждения и рассмеялся, уткнувшись ему в шею.

— Заставь меня замолчать, — простонал Лорен. — Я сам не знаю, что говорю.

Дэймен приподнял его голову и нежно поцеловал Лорена, отмечая, как мило его щёки вспыхнули румянцем, а кожа казалась словно бы пропитанной летним теплом. Он почувствовал, как руки Лорена скользнули вверх по его спине — это инстинктивное прикосновение было чем-то новым, вернее, совсем недавним; как и новое выражение в глазах Лорена.

Недели, что он провёл прикованным к постели, были отвратительными: о первых днях у Дэймена остались лишь нечёткие воспоминания, а за ними последовала выматывающая терапия под присмотром врачей. Было невыносимо не иметь сил подняться. Было ужасно хромать. Было омерзительно питаться одним бульоном.

О том, что произошло в купальнях, он помнил лишь обрывками: вот появляется Никандрос, один, с совершенно бледным лицом. Лорен — по локоть в крови Дэймена. Кастор мёртв. Сам Дэймен распростёрт на земле. Голос Лорена приобретает напрочь лишённые эмоций, властные интонации, которые он сохранял потом в течение тех первых дней:

— Добудь носилки, чтобы перетащить его. И врача. Немедленно.

И голос Никандроса, с надрывом:

— Я не оставлю тебя с ним наедине.

— Тогда он истечёт кровью до смерти.

Должно быть, потеря крови на тот момент была весьма существенной, поскольку Дэймен мало что помнил с того момента, когда прибыли носилки, и до того, когда он со смутным удивлением обнаружил, что находится в комнатах отца. В королевских покоях, с выходом на просторную террасу с колоннами и видом на море. Здесь умер мой отец, промелькнуло в мыслях. Но он не произнёс этого вслух.

Он помнил Лорена, всё тем же лишённым всяких эмоций голосом отдающего приказы — обеспечить оборону города, подготовить сопротивление на местах, отправить последние вести на север, их силам, расположенным в Катрасе. Тем же голосом Лорен распоряжался медиками. Тем же голосом Лорен призвал Никандроса преклонить колени, чтобы возвести его затем наместником на Иосе. И тем же голосом Лорен приказал выставить тело Кастора под стражей на всеобщее обозрение. Разум Лорена видел проблемы, подступался к ним, оценивал, а затем — постепенно, с учётом степени важности — решал: сохранить жизнь Дамианоса; укрепить правление Дамианоса; действовать так, чтобы не было заметно, что это он управляет пока вместо него.

Когда затем Дэймен впервые по-настоящему пришёл в себя, стояла глубокая ночь, и его комната была пуста. Он повернул голову и увидел Лорена, лежащего рядом с ним поверх покрывала, всё ещё одетого в тот же изодранный окровавленный хитон, провалившегося в сон от полного изнеможения.

Сейчас Дэймен обнимал Лорена за талию, отмечая с удовольствием, сколь немногое отделяло его от кожи, чьё тепло он ощущал под ладонями: лишь тонкий слой лёгкого хлопка, который смещался, послушный движениям его рук. Было сложно сохранять ясность мысли, когда за изгибом плеча Лорена виднелась едва прикрытая тканью плавная линия его бедра.

— Ты выглядишь как акиелосец, — сказал Дэймен, довольным тоном, окрашенным тёплыми нотками.

— Сними доспехи, — сказал Лорен.

За его спиной раскидывался океан. Он отступил назад, слегка облокачиваясь на мраморное ограждение позади него, за которым скалы --">