Джеки Бонати - Французский Трофей 2. После войны

Проводив друга в зал, она снова вернулась к отцу, послушать его беседы со старыми друзьями.

Евгений Дмитриевич ободряюще ей улыбнулся, хотя и его мысли были заняты тем, как отвлечь дочь, но идеи у них с Мишей иссякли.

На утро, хоть и разошлись все поздно, Миша и Саша бесцеремонно пришли будить Женю. Они собирались в гости к Андрею Ионычу и возражения не принимались. Жене только осталось сдаться и покорно начать собираться.

Экипаж уже был заложен, так что Жене дали только привести себя в приличный вид и позавтракать перед дорогой, чего настоятельно требовали ее маман и пожилая горничная Дуняша, растившая молодую барышню с младенчества.

Женя, чтобы не расстраивать их, покорно ела, правда без особого аппетита. К тому же она не выспалась, измученная кошмарами и намеревалась поспать в экипаже.

Перед отъездом матушка попыталась было переубедить Женю ехать в мужском платье, но Евгений Дмитриевич перекрыл ее голос своим, надеясь, что эта поездка пойдет дочери на пользу, не важно, в каком она виде, и, благословив их, проводил до экипажа.

Ехать было недалеко, усадьба Михайловских была в пригороде, полчаса езды. Но Женя успела подремать и чувствовала себя лучше.

Встречать их вышел камердинер, а услышав, кто приехал, тут же кинулся к барину докладывать, и Андрей Ионович выбежал сам встречать дорогих гостей.

– Андрей Ионыч, – улыбнулась Женя, выходя из экипажа и расцеловывая врача. – Мы как снег на голову, простите уж.

– Господь с тобой, Костенька! – Михайловский кинулся обнимать ее, по привычке называя старым именем. – Я всегда рад тебя видеть. Проходите, проходите в дом, – позвал он.

– Как вы тут поживаете? – спросила Женя, прихрамывая за ним, и цокая тростью. – А Василий где?

– Сейчас-сейчас, кинулся на кухню, распоряжения отдавать, – рассмеялся врач, провожая их в гостиную. – Присаживайтесь, сейчас с семьей вас познакомлю, – пообещал он и кликнул горничную, чтобы собрала всех.

Женя присела, давая отдых ноге и улыбалась старому другу. Тут ей по-настоящему стало полегче, и она с удовольствием познакомилась с женой и дочерями хирурга. Миша и Саша цвели и пахли, словно они были девицами на выданье, а не дочки Михайловского.

Впрочем, и Варвара с Анастасией были совершенно очарованы гостями, да и Михайловский, чего уж скрывать, с удовольствием породнился с любым из этих юношей.

Супруга врача тоже оказалась дамой исключительно приятной, хотя и из древнего рода, но очень простой в общении.

А вскоре появился и Василий, который чуть ли не со слезами на глазах приветствовал гостей.

Женя крепко обняла Василия, ощутив, что и у нее глаза защипало.

– Боже, как я скучал по вам всем, – вздохнула Женя.

– И мы скучали, барин, – Василий шмыгнул носом и отошел, чтобы не мешать общаться.

– Ну как ты живешь, Костя, как здоровье? – спросил Михайловский.

Женя неопределенно пожала плечами.

– С рукой все хорошо, нога тоже лучше, но еще побаливает. Пробовал верхом проехаться, так потом судорогой свело, что думал с ума сойду. Так что больше пока не рискую.

– Верхом пока рановато, но гулять надо, – ответил Михайловский, покачав головой.

Ему ли не знать, что такая травма должна была уже оставить после себя только дискомфорт, и все упиралось в желание Жени выздороветь.

– Знаю, Андрей Ионыч, знаю, – кивнула он. – Бог даст, все наладится.

– Костя, ты врач! Тут не только на Бога надо уповать, – вздохнул он и посерьезнел. – Ну, а когда к работе-то вернешься? Мне ассистент хорошей нужен, а не желторотики после училища.

– Вернусь, обещаю, – кивнула ему Женя. – Мне уже и самому без работы тошно, – пообещала она.

– Вот и не тяни, – кивнул Михайловский, мельком отмечая, как посматривают друг на друга Миша и Анастасия.

– Тогда может через две недели? – предложила Женя. – Нога будет получше.

– Хорошо. Только не затягивай, – попросил Михайловский. – Работы сейчас много, война кончилась, а раненые остались.

– Обещаю, две недели крайний срок, Андрей Ионыч, – сказала она. – Буду как штык.

– Вот и молодец, – он кивнул, а через пару минут Василий позвал всех в столовую, где под его руководством уже накрыли стол.

Еда была выше всяких похвал. Все с удовольствием кушали, нахваливая Василия, а Миша еще и Анастасии комплименты делать успевал. Женя смотрела и вздыхала, завидуя, что ее обеды с Этьеном уже в прошлом.

Конечно, Василий принес и свою --">