Олег Александрович Сабанов - Исповедь обвиняемого

великая просьба, — проникновенно продолжал кровельщик. — Восстанови справедливость там, у себя на Небесах! Отомсти своим обидчикам, ибо Богу недостойно быть жальче и трусливее своих созданий! Иначе и нам здесь жизнь будет не мила! Теперь моя волшебная сила — это твоя сила тоже, а она настолько могуча, что легко поразит всякого врага! Мы все верим в нашего Создателя!

Скопище горожан, среди которых, как я понял, были упомянутые мною в рассказе пекари, пивовары, сыроделы, плотники, бондари, кузнецы, каменщики, портные, башмачники, шорники, ювелиры и даже разбойники, громко вознесло хвалу своему смелому и решительному Создателю, и через несколько секунд звуковая дорожка файла подошла к концу.

Когда волна ошеломления начала спадать, я попробовал связаться с администрацией сайта, но успеха, конечно, не имел. Узнать «прописку» ресурса мне также не удалось — специальные онлайн-сервисы указывали сначала на Бермуды, в другой раз на Багамы, а потом просто «висли».

Отложив ноутбук, я в нервном возбуждении какое-то время мерил шагами комнату и чуть не столкнулся с матерью, заботливо принесшей мне горячий чай с булочками. Однако после всего случившегося о еде не могло быть и речи, к тому же взбудораженность резко сменилась сильной слабостью с приступами зевоты. Мне нестерпимо захотелось лечь на диван, укрыться с головой пледом и забыться сном, что я тут же с превеликим удовольствием сделал.

Глубокий ночной сон меня будто бы преобразил, во всяком случае я вынырнул из него человеком, с совсем иным, чем прежде, мироощущением. Первым делом я полез в ноутбук и спокойно, без дрожи в руках убедился в существовании сайта с аудиофайлами моих рассказов. Подобная невозмутимость, совсем мне не свойственная, уже говорила о многом. Подтвердившаяся реальность невероятных событий прошлого вечера волей-неволей вознесла меня в ранг Творца и, как следствие, вселила гордость вместе с самоуважением. Именно в их отсутствии, как я сразу осознал, крылась главная беда всего моего прошлого существования, а не в физической слабости. Первое, что я испытал вслед за этим открытием — жуткий стыд за свою заячью трусость перед обыкновенными хулиганами, недостойную не только Творца, но и любого мальчика.

В то хмурое утро, пропитанное прелым запахом опавших листьев, институтская аудитория ждала меня непривычно долго. Около восьми утра я, ежась от холода, сидел на лавочке во дворе Александра Гавриленко, или попросту Сашка́, который, пожалуй, более остальных усердствовал в издевательствах надо мной и прочими ребятами. Мне было доподлинно известно, что сразу после школы он подвязался помощником автослесаря в станцию техобслуживания нового городского района, куда добирался на подаренном папой ржавом корыте, которое белело на импровизированной стоянке между домов. Минут через пятнадцать Гавриленко, дымя сигаретой, вышел из подъезда и прямиком направился будить свой автомобиль, оправдав в целом мои расчеты.

— Привет, Сашок! — сказал я, подойдя к его загудевшей машине.

— Здорово! — ответил он, удивленно взирая на меня снизу вверх с водительского кресла. — Ты какими судьбами здесь?

— Подбросишь до нового района, если к себе на станцию едешь? — ответил я вопросом на вопрос. — По дороге поговорим.

— Прыгай, раз такое дело, — недоуменно пробурчал он, показывая кивком головы на пассажирское место справа от себя.

Только мы выехали со двора, как автомобиль стал подергиваться при езде, выводя из себя водителя таким своим поведением, который сразу позабыл о моем существовании. Метров через триста нам пришлось встать у обочины. Я остался в машине, Сашок же выскочил, поднял крышку капота и, матерясь, начал копаться в двигателе. Вдруг, повинуясь силе тяготения, пластиковая дверца бардачка отворилась прямо на мои колени, будто изначально была неплотно прикрыта. Когда внутри подсвеченного авточуланчика, на самой поверхности каких-то коробочек, баллончиков и спутанных проводов я увидел черную рукоять охотничьего ножа в кожаном чехле, то сразу же вспомнил слова Гайя Гудьера: «Теперь моя волшебная сила — это твоя сила тоже, а она настолько могуча, что легко поразит всякого врага!». Уж кто-кто, а я доподлинно знал законы придуманного мною мира, где любое оружие, будь то нож, меч, копье или топор, просто так на глаза не попадается. Мне же оставалось только поражаться способности созданных художником образов кардинально менять --">