Александр Владимирович Хвостов - Лето моей любви

поесть — в холодильнике полно всякого разного. Надеюсь, не пропадёшь. — сказал Саша. — Не пропаду. — сказал я, улыбаясь.

Так мы и поступили. Саша уехал на дачу к маме, я пошёл на пляж. Помню, перед выходом помимо пляжного полотенца я взял с собой книгу, которую хотел почитать, пока загораю. На пляже я увидел не только много отдыхающих, но довольно свободную обстановку. Иные отдыхали и вовсе обнаженными. Нет, я слышал о таком явлении, как нудизм, но не думал, что когда-то увижу это в яви. Я постелил полотенце, разделся (но не догола!), лёг и попробовал занять себя книгой, но ничего не вышло. Меня, то и дело, тянуло наблюдать за отдыхающими. И я увидел, что большинство из тех, кто отдыхал в традиционном виде (в плавках и купальниках), весьма спокойно относятся к тем, кто предпочитает лежать под солнцем в костюмах Адама и Евы. Кое-кто даже общались с ними, играли в карты, в шахматы, в волейбол… Впрочем, были и те, кто с неодобрением реагировали на обнажённых отдыхающих и упрекали их в бесстыдстве. Но это были в основном пожилые люди. И тут в моей голове возник вопрос: «Неужели нет или специально отведенной зоны для нудистов, или, в конце концов, другого пляжа, как это есть во всём мире, дабы не смущать остальных»?..

Придя с пляжа, я описал свои впечатления в дневнике Фэйсбука.

3

Я проснулся около шести часов вечера от звонка в дверь. Это Саша вернулся с дачи.

— Ты чего мятый такой? — спросил он.

— Спал, — ответил я, протирая глаза.

За ужином я рассказал ему о том, что видел сегодня на пляже, и ещё спросил про отдельные зоны для нудистов.

— Роба, да в это благословенном месте есть всё! Тут есть и отдельная зона на городском пляже, и загородная турбаза для таких людей. Иное дело, что кому-то будет не лень протопать лишние метров двести или проехать пять-шесть километров, а кому-то будет невтерпёж оголиться где попало. Это просто вопрос воспитания человека, я так думаю.

— Однако, тут не больно, я смотрю, кто возмущается по этому поводу, — сказал я.

— Знаешь, по-моему, просто без толку возмущаться. Это тоже самое, что просить тараканов «свалить» из твоего дома самостоятельно. Ну, нажалуется какая-то бабуля в газету на это безобразие; ну, примет наша администрация какие-то меры… И что? Нет, законопослушные поклонники этого вида отдыха поедут на турбазу или же у себя на даче оголятся (почему бы нет!), а кому на эти меры «плевать», они найдут другое местечко в черте города.

А для кого-то это так же стало привычным, как всё происходящее вокруг него, и он не бегает никуда, не жалуется, нервы не портит, а просто не обращает на это внимание.

— А кто-то с такими людьми даже дружбу водит или так общается, — подметил я Саше, вспоминая увиденное.

— Есть и такие. Кстати говоря, один из них сейчас с тобой ужинает, — ответил Саша.

Это его откровение стало для меня неожиданным. Я смотрел на него и не мог ничего придумать, что сказать.

— Чего ты на меня вытаращился? Можно подумать, что я тебе сейчас сказал о любви к мужчинам! — сказал слегка возмущенный Саша, продолжая. — Да, я дружу кое — с кем из таких людей. У меня даже девушка есть из этой же среды. Зовут Полиной; она журналист в одном популярном журнале; хотя у неё за спиной псих-фак в педагогическом. Но журналистика ей оказалась ближе. Сама же Полина — человек нормальный, весёлый и общительный. Впрочем, и другие мои друзья-подруги тоже довольно образованные, умные, общительные и успешные каждый в своём деле люди.

— А ты сам в нудизм не ударился? — спросил я Сашу.

— Я пока ещё не определился. — ответил он и на том разговор был исчерпан.

Ужин также был окончен. Закурив сигарету, я стал глядеть в окно и с лёгкой грустью думать о Даше. Вот поразительная вещь — я лишь первый день, как с ней познакомился и слегка пообщался, ещё ничего про неё не знаю… А мне её не хватало, будто это был давно знакомый и дорогой мне человек, с которым мы, наверно, были вместе в прошлой жизни. Возможно, мы жили на каком-то далёком-далёком острове счастья, где не было никакой суеты, толкотни, зависти, злобы; мы бродили по тёплому песку, купались в ласковом море, слушали пенье здешних птиц… Но однажды, очевидно, какой-нибудь бог всех погод не сумел о чём-то договориться со своими собратьями и от досады сгустил он над нами тучи, поднял на море бурю; и волны стали подниматься одна выше другой, и вскоре море затопило наш остров, а нас с Дашей разнесло по разным краям --">