Олег Александрович Сабанов - Зовут ее Муза

пришедшейся к слову избитой шутки. К тому же было неясно, откуда эта Маша вообще может знать о моих занятиях. Неужели она с помощью дедукции сделала для себя определенные выводы по поведению хозяина, которой едва оказавшись в квартире, тут же бросился к ноутбуку?

— А ты знакома с царящими в нашей братии порядками? — как бы невзначай осведомился я, ощущая в пустом желудке приятное жжение алкоголя.

— Уж наслышана, представь себе! Но распространяться на этот счет не хочу, так как тема слишком интимная, — загадочно ответила женщина, сгущая туман неопределенности.

За разговором мне наконец-то удалось рассмотреть лицо собеседницы, темно-каштановые волосы с которого она убрала, когда заходила в ванную комнату после туалета. На вид ей было около тридцати, нежная бледноватая кожа и сапфировые глаза миндалевидной формы придавали облику аристократическое изящество, а чуть полноватые губы цвета рубина вносили нотки озорства и чувственности. Кошачья плавность движений, с которыми она открывала бутылку, наполняла рюмки и выпивала, совсем не напоминали вечно порывистый и объятый мелкой дрожью образ запойной дамы. Напротив, во всем ее виде и библейском имени сквозили естественная гармония и внутренняя умиротворенность, отчего неубранная кухня наполнялась уютом.

Вопреки бурлению беспрерывно рождающихся идей, чей импульс заставлял руки тянуться к клавиатуре, я тактично расспросил Марию о ее житье-бытье и постарался внимательно выслушать каждое разъяснение. Из лаконичных, но исчерпывающих ответов стало ясно, что она не замужем, в город перебралась пару лет назад, когда ей окончательно обрыдла унылая тоска родного села. Трудилась в организации, занимающейся озеленением города, пока не уволилась якобы из-за конфликта с начальством. О том, как связалась со спившимися типами и почему до сих пор не нашла себе другую работу женщина умолчала, посетовав только на черствость руководителей общежития, благодаря которой она теперь проживает в ней на птичьих правах.

Пока она говорила, мне еще хватало сил удерживать себя в пространстве кухни, но стоило ровному женскому голосу утихнуть, я тут же переместился на страницы начатой повести, что женщиной было воспринято как должное. Не отвлекая мое внимание от ноутбука, Маша по-хозяйски сполоснула лежащую в мойке тарелку, после чего тщательно протерла столешницу у газовой плиты. Я же тем временем строчил абзац за абзацем с небывалой для себя скоростью, хотя в последнее время мой процесс написания напоминал сохранение аудиофайла во времена ушедшей юности, когда трехминутный музыкальный трек грузился почти всю ночь, а ближе к утру, когда песня была загружена на девяносто восемь процентов, закачка останавливалась и в конце концов слетала.

— Давай приготовлю что-нибудь. Поешь, немного отвлечешься, — громко произнесла Мария, вернув меня из кропотливо создаваемого мира повести на кухонную табуретку. — Не хочу, чтобы из-за моего присутствия ты изводил себя писаниной, забыв о простых вещах, без которых даже самое гениальное произведение теряет значимость.

Я плохо понял сказанное, ощущая себя разбуженным в разгар занимательнейшего сновидения, поэтому с ехидцей задал уточняющий вопрос:

— Разве твое присутствие имеет настолько сильное влияние?

— А ты еще не заметил? — протяжно вздохнув, поинтересовалась она в ответ, после чего игриво добавила. — В обществе такой эффектной барышни способен перегореть даже самый безнадежный графоман, хотя у них мне надолго задерживаться не приходилось. Ну так сварить макароны? Или лучше омлет приготовить?

Видя ее добрые намерения, я более не стал ничего уточнять и дал себя уговорить на пасту с кетчупом и сыром. В тот момент мне хотелось работать над новым вымышленным миром, реальному же следовало не мешать, а лучше совсем на время исчезнуть вместе с интригами и загадками.

На творческом подъеме сюжетная линия повести выстраивалась практически сама-собой, помогая своими причудливыми поворотами точнее описывать характеры и эмоции персонажей. Словно отец рожденного ребенка, я наблюдал за быстрым ростом собственного произведения, которое под чутким руководством зачавшего его автора обретало уникальные очертания.

Простейшее блюдо из тонкой вьющейся пасты, красного пряного кетчупа и тертого ароматного сыра получилось настолько вкусным, а главное --">