Элли Лартер - Не бойся, я кусаюсь

специально) задевая плечом Каштанку, и первым направляюсь в бар, чтобы заказать себе чистый коньяк. Вдогонку слышатся восхищенные женские вздохи, голоса и аплодисменты, но я не обращаю на это никакого внимания: слишком привык, надоело, даже откровенно опостылело. Хочется новых эмоций и ощущений – но их давно нет.

Полчаса спустя, почти уговорив второй бокал коньяка и наблюдая, как Ника изящно пьет через трубочку водку с томатным соком, я замечаю на другой стороне круглой барной стойки уже знакомую девчонку. У нее в бокале – обычный цитрусовый сок: то ли апельсин, то ли грейпфрут. Безалкогольные напитки специально наливают в другие бокалы – чтобы было видно. Какая прелесть. Зато рядом с ней сидит Громила – так мы с ребятами прозвали постоянного клиента, богатого мужика за сорок, которого выносит с одного бокала вина до состояния нестояния, – и это уже нихрена не мило. Один раз он перевернулся через эту самую барную стойку и разбил несколько десятков бокалов. Ходил потом несколько недель с порезанной физиономией и жаловался на бармена. В остальном он – лютый извращенец, мы следим, чтобы он уединялся только с опытными и подходящими девчонками, да и потом охрана внимательно мониторит скрытые камеры в комнатах. Каштанка на бывалую блудницу явно не тянет, но я решаю пока просто понаблюдать и не ввязываться... но эта неожиданная парочка все равно меня явно беспокоит.

– Что-нибудь случилось? – спрашивает Ника, заметив, что я смотрю куда-то в сторону, а не на вырез ее платья.

– Видишь ту девчонку? – я показываю кивком.

– Да, и что? – Ника не понимает и заранее ревнует.

– Она новенькая, и Громила рядом с ней меня напрягает.

– Да ладно тебе, – она отмахивается. – Сами разберутся.

В этот момент Громила вдруг хватает Каштанку за запястье и тащит в сторону коридора с комнатами для уединения, и я понимаю: не разберутся. Девчонка явно напугана, хоть и бежит послушно за своим провожатым.

Я быстро встаю у них на пути.

– Венедикт! – обращаюсь к Громиле. – Давно не виделись.

– Отвали, Кир, все по взаимному согласию...

– И ты даже рассказал своей спутнице, что собираешься с ней делать? – продолжаю я. – Что там у тебя сегодня по плану? Металлический крюк в задницу? Бельевые прищепки вокруг клитора? Или расширитель в уретру?

– Что за... – девчонка с отвращением выдергивает руку из тисков Громилы и делает два шага в сторону, отстраняясь от нас обоих.

– Тебя как зовут? – спрашиваю я у напуганной девушки, которая теперь стоит и потирает запястье, передавленное мощными пальцами Громилы.

– Яснорада, – отвечает она с вызовом, хотя голосок и дрожит.

– Чего, блять? – переспрашиваю я, услышав совершенно непривычное для своего слуха имя.

– Яснорада! – повторяет Каштанка уже совсем сердито.

– Спасибо, что не Пасмурнопечальна, – фыркаю я. – Яснорада, я считаю себя обязанным предупредить, что твой спутник – лютый извращенец, так что... ты уверена, что хочешь уединиться с ним в игровой комнате? То, что я перечислил, – лишь малая часть его излюбленного пыточного инструментария.

– Как будто ты не извращенец! – вспыхивает она. – Я видела, как ты порол ту несчастную девушку!

– Та «несчастная девушка» сама пришла ко мне, прекрасно зная, что ее ждет на сессии, и была благодарна за причиненную боль. Кроме того, я – мастер клуба, профессионал своего дела, а этот товарищ – любитель и просто садист, – объясняю я разницу максимально спокойным тоном.

– Да ну вас обоих нахер, – сплевывает Громила, сообразив, что ему сегодня ничего не светит, отмахивается и оставляет нас наедине. Девушка провожает его растерянным взглядом, и я не могу определить по ее спрятанным за маской глазам: она рада или расстроена, что он свалил?

– Зачем ты вообще пришла сюда, Яснорада? – спрашиваю я, искренне не понимая, что эта нимфа с необычным именем забыла в таком месте. – Ты не похожа на завсегдатая секс-клубов.

– Мне подруга посоветовала это место. Я просто хотела лишиться девственности, понятно?! – огрызается девчонка.

– С этим придурком? – я морщусь. – Плохой выбор. И подруга плохая.

– А ты – хороший выбор что ли?!

– Да уж получше, – хмыкаю я.

– Ну значит трахни меня! Давай, пошли, где тут у вас это можно сделать? Просто хочу раздвинуть ноги и избавиться от этого раз и навсегда.

От ее решимости и настойчивости я аж опешиваю:

– Давай-ка лучше вернемся за барную стойку и немного поговорим, --">