Луис Алберту Мендес - Желание и наслаждение. Эротические мемуары заключенного

Приходилось всё делать исподтишка, чтобы не попасться с поличным. Нужно было скрывать непроизвольно напрягающийся член, желание совокупляться, проникать в попки, раздвигать ноги и лизать мякоть… Зачем?

Школа была для меня настоящей тюрьмой. Каждый день одно и то же. То, что там рассказывали, казалось мне, никогда в жизни не пригодится. Я частенько прогуливал уроки. Невыносимо было видеть и слушать людей, которым, по-видимому, до нас нет никакого дела. Много теории, мало практики. Неужели я один так считал? Отметки у меня были лучше, чем у большинства одноклассников, которые без остановки строчили в тетрадках. Мне нравилось рыбачить на озере, ловить птиц в бамбуковых зарослях, запускать воздушного змея, трогать за попки девочек и высматривать, какого цвета у них трусики. А еще я частенько бился об заклад и почти всегда выигрывал. Лучшей наградой мне был член в попке у мальчишек, с которыми я заключал пари.

Некоторым учителям я почему-то нравился. Они возлагали на меня большие надежды, считали меня умным и много со мной занимались. Среди них была дона Силвинья. Она явно оказывала мне предпочтение. Я решился задать ей вопросы, которые не давали мне покоя. Те самые!

Не помню, когда это случилось. Она была не просто толстой и некрасивой учительницей. Она казалась женщиной, способной подарить наслаждение. Груди у нее были преогромные. Она старалась их скрыть под блузками свободного покроя и темных цветов. Зад у нее был необъятный, размером с большую карту нашей обширной страны. Частенько я ее методически делил на штаты. Центр был моим – черт с ними, с окраинами. Такое изобилие сводило меня с ума. Нищеты мне хватало и дома. Эти вызывающие выпуклости как будто жили своей собственной жизнью. И я обожал эту толстозадую бабищу! На ней всегда были юбки ниже колен, скрывающие пухлые бедра и икры. Как только ее крошечные ножки, запихнутые в туфельки на низком каблуке, удерживали в равновесии такую груду! Я глядел на нее, пока писал на доске. Задница, похожая на два футбольных мяча, завораживала меня. Мне хотелось знать, какова она безо всего, совсем голая. Теплая или холодная – это можно определить только на ощупь. Я воображал, как она раздвигает ноги и крепко обхватывает меня. Член готов был проткнуть тесные брюки, купленные на вырост два года назад. Меня это одновременно беспокоило и возбуждало. Сев на стул, я попытался привести себя в порядок. Мои голодные глаза блуждали, таращась на плоть, которую я мысленно раздевал. Пуговиц-то как много! Неужели нарочно для того, чтобы обуздать дерзкие фантазии! Думаю, что она стыдилась своих пышных форм. А мне недоставало терпения, чтобы расстегивать пуговицу за пуговицей. Вот бы они сразу отскочили, да еще с оглушительным треском! Красота! Как она вообще ходит, когда груди у нее все время колыхаются из стороны в сторону? Они больше моей головы, и я задохнулся бы, приди мне фантазия взять их в рот. Когда, после отчаянной борьбы, мое воображение срывало с нее юбку, а вместе с ней и трусы размера GG. Не знаю, почему, но я представлял ее себе волосатой, точно мужчина. Наверное, потому, что у нее росли усики. Возбуждение приводило меня в неизбывное отчаяние. Я грубо валил ее на стол, залезал сверху, со вставшим членом, обнимал эту громаду, раздвигал ей пухлые ноги, терся лицом о ее лоно и до изнеможения кусал его, словно изголодавшийся пес. Когда я наконец засунул член ей в зад и ожидал, что вот-вот кончу, до меня донесся тонкий, визгливый голос: «Луизинью, Луизинью, ты что, не слышал звонка? Урок окончен. Пойдем». Я очнулся от грез и почувствовал себя до крайности неловко. Я не мог встать, иначе член прорвал бы мне брюки. Тут я решил воспользоваться случаем, чтобы разрешить свои сомнения. Она была учительницей естествознания, но мои вопросы смутили ее. Мне хотелось узнать о сексе. То, что она могла бы мне рассказать. Я и мечтать не смел, что она расскажет мне всё. Пусть хотя бы опишет, что у девочек под юбками. Что такое эрекция? Отчего член у меня твердеет и мне хочется засунуть его девочкам в попу? Что при этом ощущают женщины? Почему я так часто об этом думаю? Она замужем, имеет детей, так что могла бы мне помочь. Вся залившись краской, она тяжело дышала и избегала смотреть мне в глаза. В замешательстве она вертела в руках школьные принадлежности и все время их роняла. Бормоча извинения, она посоветовала мне обратиться к учителю физкультуры. Он мне всё объяснит.

Периодически я заговаривал с ней об этом, мысленно --">