Ирина Юркина - На Грани любви

просвечивает желтизна дна. Цвет получается слегка мутноват, но при этом удивительно красив! Никогда и ни у кого не видела ничего подобного. Этот парень родился на берегу моря, наверное, так и должен выглядеть какой-нибудь русал, да и характер у него такой же — переменчивый, немного колючий и несмотря на взаимную симпатию, общего языка мы так и не нашли, поэтому и поддевали друг друга, наслаждаясь удачными шутками и пожимая плечами после неудачных. Сейчас он пытался уколоть меня тем, что я девушка и должна была бы готовить ужин, а я бессовестно слиняла. Но это тоже было неким ритуалом, готовить я не люблю. Нет, конечно же, умею, может, не так хорошо, как хотелось бы, но довольно сносно, чтобы не мучить себя сухим пайком, живя в одиночестве. Если вдруг в походе, оказывается, что я — единственная девушка, то готовлю. Однако сейчас нас трое и поэтому я, ничуть не стыдясь, потопала за ним.

О пещере следовало бы сказать отдельно. О да, искали мы ее очень долго! Димка, еще будучи ребенком, бывал здесь с отцом и потому, в наш первый поход, легкомысленно пообещал ночлег в пещере. Там, говорил он, есть одна-единственная огромная туя, а возле нее — вход. Но когда мы зашли в лес и дотопали до скального основания, то просто офигели от обилия туй: они опоясывали подножья всех скал и Димка надолго получил прозвище Туйка, пещеру в тот раз мы так и не нашли… Наткнулись же на нее уже гораздо позже, причем совершенно случайно и теперь уж точно не потеряем. Давний приют туристов в ней всегда есть запас дров, а на скальном выступе стоит банка с солью и лежат спички, народ старается не мусорить здесь и поэтому, приходя сюда, мы всегда находим пещеру в первозданном виде. Кострище, что разложено ближе к выходу, не дымит, а спальное место у стены всегда сухое, лишь на стенах прибавляется надписей, как народ шутит, — наскальных рисунков. Некоторые из них совсем старые, а в каких-то мы узнаем собственную руку.

Народ уже стучит ложками, спеша поесть быстрее при неверном свете костра, солнце уже село и лес затопили ночные тени, а здесь, в пещере, уже совсем темно.

Скальный карниз, что ведет от зева пещеры вниз, прикрыт от незваного гостя зарослями туй и сейчас о нашем здесь присутствии можно судить лишь по голосам и звукам гитары. Данька уже вовсю распевает веселые песенки. Так всегда — он заводила, тот, кто ведет за собой, тот, кто сплотил вокруг себя нас, таких разных. Наверное, не будь его, мы бы никогда не сдружились, а сейчас мы орем рок, заглушая голосами звон струн.

Отстраненно наблюдаю за развитием нашего концерта, мое время еще не пришло. Сейчас оторем рок, сорвем голос, горланя последнюю песню (она всегда последняя), после горло откажется петь, а птицы, что уснули в близлежащих деревьях, с перепугу слетают с веток и носятся сумасшедшими тенями, с возмущенным карканьем улетают прочь, спросонья и со страху путаясь в листве. Большинство пойдет спать и тогда придет время Димки-Туйки. Данька уморил всех тяжелым подъемом и громогласным весельем, несмотря на полное отсутствие слуха, он умудряется играть и петь. Зато Дима, имея идеальный слух, обделен громкостью, поэтому я жду, когда угомонится, народ, жду чтобы оторваться по-своему. Гитара переходит к Димке, и мы, переглядываясь, начинаем дуэт, не сговариваясь, выбирая одну и ту же песню. Я тушу свой голос, чтоб слышать его, и вместе мы окунаемся в песню…

Под небом голубым есть город золотой

С прозрачными воротами и яркою звездой…

 

Отзвучали последние аккорды, народ затих в спальниках. Славка уже сопит, Данька тихонько шепчется с Наташкой, остальные дремлют или прислушиваются и мы продолжаем то попеременно, то вместе. Именно такие моменты мне нравятся больше всего, когда никто уже не обращает на тебя никакого внимания я могу петь. Наверное, это какая-то фобия, но после музыкальной школы я терпеть не могу повышенного внимания к себе, не хочу стоять в кольце света или на сцене. С самого детства меня пугала подобная перспектива и сейчас я пою именно так, когда на меня никто не обращает внимания, когда мой голос звучит фоном, однако при этом народ всегда замолкает. Потом меня ругают, говорят, что зарываю талант в землю… Но, когда я пою, они молчат.

Сегодня мы в ударе. Димка подобрал новую песню, точнее, совсем старую песню, но именно про нас - туристов:

Всем нашим встречам разлуки, увы, суждены,

Тих и

--">