Мария Степанова (Alex-Mary) - Наследники

— Хорошо, — ответила Алиса.

— Молодец.

2

Про школу за обедом бабушка спрашивала каждый день, это была традиция. Поначалу она волновалась, и даже проверяла уроки, но вскоре поняла, что внучка не нуждается в контроле, и успокоилась. Алиса исправно приносила пятерки, вечерами писала какие-то проекты, а потом приносила за них грамоты, все это вызывало в бабушке чувство гордости.

— Вся в маму, — говорила она часто.

Мама и правда была умница. Закончив школу с золотой медалью, она легко поступила в местный вуз на факультет иностранных языков, и, скорее всего, с отличием окончила бы его, если бы не та злополучная поездка. Хотя для кого как. Для мамы это было самое счастливое время. На третьем курсе она вдруг сорвалась и уехала в Америку. Вообще, это была обучающая поездка, мама жила в американской семье, целый семестр училась в местном вузе, и даже успела поработать продавцом косметики. И там она встретила Брайана.

Никаких подробностей Алиса не знала. Бабушка тоже не знала, но у нее была своя версия событий, вся суть сводилась к тому, что американский негодяй соблазнил русскую студенточку, а когда понял, что она забеременела — отказался от обязательств, которые принял бы на себя любой уважающий себя мужчина. В общем, из Америки мама приехала не одна. А с Алисой. Летела Алиса пока по одному билету с мамой, и родилась спустя пять месяцев в Северском городском роддоме. И отчество у Алисы было Сергеевна, как у мамы. В общем, всё это было неважно, потому что больше всех на свете мама любила Алису, а Алиса маму. Бабушка тоже любила их обеих, и поэтому, пока мама доучивалась, бабушка бесконечно подменялась, чтобы посидеть с Алисой, гуляла с ней по выходным, чтобы дать маме поспать лишние три часа.

А потом маме предложили работу переводчицей на большом заводе, и она согласилась. Так они с Алисой оказались в этом городе. При заводе был детский сад, а съемную квартиру неподалеку маме отплачивало начальство, это ли было не счастье в начале двухтысячных, когда страну только-только перестало колыхать после лихих девяностых. Они жили хорошо и весело, по выходным ходили в парк кормить уток или в детский театр, а когда Алисе исполнилось четыре, мама и ее подруга отвели дочек в группу эстетической гимнастики. Сначала Алиса мало что понимала, и даже пыталась плакать, когда громкоголосая девушка-тренер заставляла делать растяжку и вставать на "мостик", но мама хвалила, говорила, что у нее хорошо получается, и Алиса старалась ради мамы. Однажды им выдали одинаковые купальники и выпустили перед большим количеством народа. Это были первые соревнования. Пятнадцать пятилеток старались вовсю, выполняя движения как их учили, а потом таращили испуганно глаза, когда зрители аплодировали с трибун. Каждой повесили на шею красивую медаль на синей ленте, и Алиса бежала к маме, чтобы скорее показать. С тех пор было много выступлений и много медалей. А потом случился тот день…

Это были обычные соревнования. Да и ехать было недалеко, в соседний город, всего четыре с половиной часа на автобусе. Хотя нет, не совсем обычные. Мама поехала с ними. И еще три мамы, которые ездили всегда, помогали тренеру, носили сумки, одевали девочек, наносили им макияж. Этих мам знали все. Но в этот раз и Алисина мама смогла, и Алиса была просто счастлива. Они выступили замечательно, Алисе казалось, что она все делает в тысячу раз лучше, потому что на трибуне сидит мама. Они выиграли, забрали медали, грамоты и кубки, и собрались домой. Всем хотелось есть, за весь день девчонки поклевали какую-то невкусную еду в передвижном кафе, а мамы и тренер в своих заботах, кажется, вообще держались только на кофе.

— Пиццерия! — выкрикнул кто-то из девочек, когда длинный автобус выезжал из черты города.

— Давайте, правда, остановимся, — мамы обращались к тренеру, — ну чего детей мучить, еще ехать и ехать.

Тренер, судя по выражению ее лица, хотела только одного — упасть в кресло в последнем ряду и уснуть на все четыре с половиной часа, но девчонки смотрели умоляюще, и она кивнула.

— Только быстро! А то будем ехать всю ночь!

Водителя автобуса, толстого и добродушного дядю Пашу тоже позвали, он поворчал для порядка, но согласился. В пиццерии они просидели час, потом всем понадобилось в туалет, и, наконец, уставшие и сытые, девчонки попадали в кресла.

— Дорогие дамы! — раздалось с водительского места, — вас приветствует капитан корабля, --">