Paulina Shy - Осколки серебра. Часть 2

— Смотри на меня, — раздался властный голос Маркуса, который присел прямо передо мной, и я с трудом сфокусировала на нем свой взгляд. — Я знаю, что ты сейчас испытываешь. Ты отказываешься признавать новую реальность, тем самым делая только хуже. Не причиняй боль самой себе. Ты в силах это прекратить.

Пока Маркус говорил, внутри меня снова начало нарастать то непонятное чувство, которое я испытала впервые увидев его сегодня. Вампир протянул свою руку и сжал мое плечо.

— Сконцентрируйся на том, что ты сейчас почувствовала, на нашей связи. Она поможет тебе выплыть из твоей агонии. Ну же.

Боль в висках немного притупилась, но легкие все еще горели, и мне казалось, что я задыхаюсь. Снова и снова я пыталась делать глубокие вздохи, но легче мне не становилось.

— Отпусти себя, ты должна понять, что не умрешь от недостатка кислорода. Доверься мне, ты можешь не дышать. Просто успокойся.

Я зажмурилась и прекратила свои попытки вдохнуть воздух, ожидая, что сейчас мое тело затрясется в конвульсиях от того, что я все же начну задыхаться. Но время шло, и ничего такого не происходило. Это было, с одной стороны, удивительно, а с другой стороны — неправильно.

Снова мысли о том, что так не должно было быть, усилили мою ненадолго притихшую внутреннюю боль, и я скривилась от этих ощущений.

— Что ж, глупо было рассчитывать, что с тобой это будет просто. Я пока оставлю тебя одну, ты должна привыкнуть к новой себе.

— Но я не хочу, — отчаянно прошептала я. — Не хочу быть вампиром.

— Ты уже вампир. Этого ты не изменишь, остается только принятие или смерть.

Маркус ушел, а я так и осталась сидеть на полу, забившись в угол, преисполненная отвращением к себе.

За окном, как и в комнате, совсем стемнело, но мне не нужно было включать светильник — я итак прекрасно видела каждый угол этой чертовой комнаты. Помимо ломки всего тела я стала чувствовать першение в горле, и этот зуд усиливался с каждой минутой. Мне хотелось разодрать ногтями свою глотку, лишь бы это прекратилось.

В надежде как-то отвлечь себя, я подошла к окну, чтобы выглянуть наружу, но вместо этого уставилась на свое отражение, точнее, на два зеленых огонька, которыми светились мои глаза.

Кажется, теперь стало понятно, что было не так с моим горлом — я испытывала жажду, которую могла утолить только человеческая кровь. При мысли об этом меня затошнило, а ломка в теле усилилась. Маркус был прав, чем яростнее я противилась своей новой сущности, тем сильнее становилась моя боль внутри.

Я сползла на пол, подогнув ноги, и уткнулась лицом в свои колени. Вот бы все это оказалось ужасным сном, я бы проснулась в объятиях Джейсона, и от кошмара не осталось бы и следа. Но реальность была жестока. При мысли о Джейсе мое тело наполнилось яростью и лихорадочно затряслось в нарастающей агонии. Чертов эгоист. Он не смог смириться с потерей и сделал это со мной, зная, как я этого не хотела.

Я услышала, как открылась дверь, и, наконец, открыла глаза. Это снова был Маркус.

— У тебя других дел нет, кроме как наведываться ко мне каждый час?

Он усмехнулся выгнув одну бровь.

— Ты будешь удивлена, но последний раз я был у тебя неделю назад.

— Что за чушь?

— При трудной адаптации поначалу новообращенный воспринимает время быстрее, чем оно есть на самом деле. Но если продолжать сопротивляться, все будет наоборот, и каждая минута, проведенная в агонии из-за отвращения к себе, будет казаться вечностью.

— Я что, просто просидела на одном месте неделю?

— Да. Но если так продолжишь, совсем иссохнешь, поэтому я принес тебе это.

Он протянул мне пакет с красной жидкостью, и меня передернуло от отвращения.

— Я не притронусь к этому.

— Тебе это нужно, теперь это средство твоего пропитания. Посмотри на свои пальцы, под ногтями запеклась кровь, потому что ты разодрала свое горло, чтобы унять жажду, и не один раз.

— Плевать. Ты не заставишь меня выпить это.

— Как знаешь. Я просто оставлю это здесь.

— Где Джейс? Ты сказал, я смогу его увидеть.

Маркус скептически посмотрел на меня, скрестив руки на груди.

— Ты еще не готова к этому.

— В каком смысле?

— Я не позволю тебе увидеть его до тех пор, пока ты не перестанешь его обвинять.

— Я не…

— Не ври мне, я вижу это по твоим глазам. Если хочешь его увидеть, придется постараться.