Светлана Людвиг - Преданная

ногам.

– Ах ты тварь! – заорал демон, пытаясь подняться, но, кажется, при падении что-то повредил.

Не помня себя от счастья, я схватила свою добычу и рванула к двери. Неудобные башмаки скользили, так что пришлось их скинуть. Босая, я в мгновение ока добежала до выхода, в два поворота открыла замок, рванула створки… И обмерла. Сначала взгляд упёрся в фамильное украшение – медальон с крупным овалом янтаря в золоте. Потом я медленно-медленно подняла голову и лицом к лицу столкнулась с хозяином дворца – великим визирем Беслианом Огнеоким. И сразу же поняла, что сулит мне эта встреча. Проклятый демон! Как его только занесло на третий этаж, где никогда никого нет?! Услышал же как-то шум, не поленился сразу после приезда пойти разбираться, что творится! Чтоб его!

– Что здесь происходит? – спросил Беслиан, глядя мне в глаза.

Смотря в них – в оранжево-красные радужки с вертикальными зрачками – действительно казалось, что внутри пляшет огонь. Злой, своенравный. Я уже встречалась с таким взглядом, и всегда мне казалось, что это гордость. Намного позже пришло осознание – ненависть.

– Она ударила меня! – поспешил наябедничать управляющий, кряхтя поднимаясь на ноги. Я не спеша пятилась обратно к недомытому окну. – Старого больного демона! Совсем из ума выжила – никакого уважения!

Хозяин посмотрел на меня озадаченно. Интересно, что он станет делать с непокорным человеком? Вряд ли раньше случались подобные прецеденты. В сущности, у меня были шансы выйти сухой из воды – если верить новостям, визирь продвигал законы о защите прав человека, готовя нечто грандиозное. В одном из них как раз говорилось о запрете насилия.

– Он меня домогался, – на всякий случай предупредила я, со страха даже позабыв, что люди здесь и слов-то таких не знают.

И вновь вернулся этот холодный ненавидящий взгляд…

– И что? – резко спросил Беслиан, а на шум сбежалась целая толпа – я видела там и его мать, и хазнедар, и парочку демонов из внутренней охраны дворца, которая обычно откровенно скучала на первом этаже. Наверняка, вторым рядом и все любовницы собрались. – Люди служат демонам и обязаны выполнять все их приказания, а ты что устроила? – задал риторический вопрос визирь и бросил уже не мне – через плечо охраннику: – Пять ударов.

Наказание было чисто символичным, но взбесило так, что, казалось, у меня самой огонь заплясал в глазах. Все газеты писали о борьбе визиря за права человека, все газеты пророчили освобождение людей в ближайшем будущем, потому что именно Беслиан Огнеокий за это взялся. А у себя дома эта тварь…

Я чуть не запуталась в подоле надоевшей до жути длинной юбки, чуть не упала с табуретки, чуть не вывалилась с окна раньше времени, когда дёрнула раму… Однако эти «чуть» потерялись, потому что мне всё удалось: я стояла на подоконнике, а спину мне гладил ветер.

С детства я боялась высоты – в нашем доме было только два этажа, а когда я в первый раз приехала в город и поселилась у бабушки на четвёртом – едва не сошла с ума. Я трусила приближаться к балкону. Мне казалось, что неведомая сила вдруг утянет вниз. Или же помутится разум, и я решу проверить, какого это – переступить невидимую грань. Сейчас грань была у меня за спиной. Я ощущала её и больше всего на свете страшилась, что что-то пойдёт не так и мне придётся туда шагнуть.

Риск. Блеф. Шанс.

– Хороший вид, правда? – заговорила я с усмешкой, пока охранники замешкались, а Беслиан не успел уйти.

Он обернулся ко мне медленно. Уже считал вопрос решённым, а тут новый поворот. Его это злило, но ни один мускул не дрогнул на лице. Я могла читать только по глазам.

– Отсюда отлично видно базарную площадь, зиккурат, где верующие собираются на молитву, дом городского правительства, пару редакций газет… – перечисляла я, и никто не понимал, на что я намекала. – И им тоже прекрасно видно нас. Как думаете, что случится, если я сейчас сброшусь с криком: «Господин визирь, не надо»?

Мужчины молчали, женщины за их спинами начали возмущённо перешёптываться. Люди здесь не умели лгать – слишком простые и бесхитростные. Никто не поверит, если визирь расскажет правду о произошедшем. Все поверят мёртвой мне. Он это понял.

– Твои боги не одобряют самоубийство.

– Я с ними как-нибудь сама договорюсь, – усмехнулась я, не став высказывать, что я думаю о богах, с которыми ни разу в жизни не встречалась. Пусть в них верят здешние --">