Джулия Куин - Потерянный герцог Уиндхэм (The Lost Duke of Wyndham)

люблю смешивать бизнес и удовольствие, — пророкотал он. — Это не так часто случается, не с теми же тучными молодыми господами, путешествующими по дорогам.

Она знала, что должна задохнуться от возмущения, но голос разбойника был таким успокаивающим, как прекрасный бренди, который ей иногда предлагали в Белгрейве. Были в нем совсем небольшие переливы, свидетельствующие о детстве, проведенном далеко от Линкольншира, и Грейс чувствовал на себе его влияние, словно она могла упасть вперед, легко и мягко, и земля была где–то в другом месте. Далеко, далеко отсюда.

Быстрая, как молния, его рука подхватила ее локоть, поддержав ее.

— Вы же не собираетесь падать в обморок, не так ли? – спросил он, его руки сжимали ее ровно настолько, сколько требовалось, чтобы удержать ее на ногах.

Не позволяя ей идти.

Грейс покачала головой.

— Нет, — сказала она тихо.

— Сердечное Вам за это спасибо, — ответил он. — Было бы прекрасно поймать Вас, но тогда я должен буду опустить свой пистолет, у нас ведь до этого не дойдет, не так ли? – И он повернулся к вдове, довольно посмеиваясь. — Вы тоже не вздумайте делать этого. Я был бы более чем счастлив поймать и Вас тоже, но не думаю, что любая из Вас желала бы оставить моих партнеров отвечающими за огнестрельное оружие.

И только тогда Грейс поняла, что было еще трое других мужчин. Конечно, кто–то должен был быть с ним – он не мог организовать это один. Но остальные были совершенно бесшумны, предпочитая оставаться в тени.

А она не в состоянии была отвести взгляд от их лидера.

— Наш кучер ранен? — спросила Грейс, огорченная тем, что она только теперь подумала о его судьбе. Ни его, ни лакея, который служил эскортом, не было в поле зрения.

— Ничего такого, кроме места для любви и нежности, — заверил ее разбойник. — Он женат?

О чем он говорит?

— Я, я не думаю, — ответила Грейс.

— Тогда пошлите его в трактир. Там есть довольно приятная девица, которая… О, о чем это я думаю? Я же среди леди. – Хмыкнул он. – Тогда теплый бульон и, возможно, холодный компресс. После этого свободный день на любовь и нежность. Другой приятель, между прочим — он кивнул в сторону соседней группы деревьев — там. Совершенно цел, уверяю Вас, хотя он, вероятно, находит некоторые свои места более напряженными, чем он предпочитает.

Грейс вспыхнула и повернулась к вдове, пораженная тем, что она не давала разбойнику повода для такого непристойного разговора. Но вдова все еще была столь же бледна как белый лист, она уставилась на вора, как будто увидела призрака.

— Мэм? — сказала Грейс, немедленно беря ее руку. Она была холодной и липкой. И поникшей. Совершенно поникшей. — Мэм?

— Как Вас зовут? – прошептала вдова.

— Мое имя? — повторила Грейс в ужасе. С ней случился удар? Потеряла память?

— Ваше имя, — сказала вдова с большей силой, и было ясно, что на сей раз она обращалась к разбойнику.

Но он только засмеялся.

— Я рад вниманию столь прекрасной леди, но конечно Вы не думаете, что я назову свое имя, совершая поступок, за который могут повесить.

— Мне надо знать Ваше имя, — сказала вдова.

— А я, к сожалению, нуждаюсь в Ваших драгоценностях, — ответил он. С почтительным наклоном головы он указал на руку вдовы. — Это кольцо, если Вы не возражаете.

— Пожалуйста, — прошептала вдова, и Грейс пристально вгляделась в ее лицо. Вдова редко говорила спасибо и никогда не говорила пожалуйста.

— Она должна сесть, — сказал Грейс разбойнику, поскольку, конечно же, вдова была больна. У нее было прекрасное здоровье, но ей уже было далеко за семьдесят, и у нее был шок.

— Мне нет необходимости садиться, — резко сказала вдова, избавляясь от Грейс. Она вернулась к разбойнику, сняла свое кольцо и протянула ему. Он выдернул у нее кольцо, повертел его своими пальцами прежде, чем положить в карман.

Грейс тихо стояла, наблюдая за обменом, ожидая, что он попросит еще. Но к ее удивлению, вдова заговорила первой.

— У меня есть еще сумочка в карете, — медленно сказала она со странным, совершенно нетипичным уважением. – Пожалуйста, позвольте мне достать ее.

— Как бы я не хотел потворствовать Вам, — вежливо сказал он, — я должен отказаться. Кто знает, может, у Вас имеются два пистолета, спрятанные под сиденьем.

Грейс сглотнула, думая о драгоценностях.

— И, — добавил он, его поведение становилось почти кокетливым, — я могу сказать, что Вы — наиболее невыносимый тип женщины. — Он вздохнул с драматическим талантом. — Умная. О, признайте --">