Гэлен Фоули - Ее тайные фантазии

пронзила сплетниц уничтожающим взглядом. Взглядом, который, должно быть, обдал их ледяным холодом северного ветра.

Лили услышала тихие сокрушенные возгласы и ничуть не удивилась. Она не раз испытывала на себе силу материнского взора и сейчас даже поежилась.

Лицо леди Клариссы Балфур напоминало мраморную маску: такое же белое и жесткое, по контрасту с черным кружевом высокого ворота се траурного платья. Заставив замолчать бесцеремонных соседок, она метнула на дочь косой, исполненный холодного удовлетворения взгляд.

Лили ответила едва заметным, беспомощным кивком и попыталась вслушаться в надгробную речь, но, говоря по правде, она почти не могла выносить банальностей, изрекаемых новым лордом Балфуром. Тот едва знал покойного, который был любим не только Лили, но и всей округой.

Почти всей. Если не считать ее матери. Она всегда была почтительной невесткой и слова поперек не сказала старому виконту, но даже в детстве Лили чувствовала, что они винят друг друга в смерти ее отца. И поэтому девочка вечно оказывалась между молотом и наковальней. Даже сейчас, до того как бесцеремонные соседки грубо прервали течение ее невеселых мыслей, она пыталась определить, чьи похороны были кошмарнее: отца или деда.

Хотя что тут сравнивать? Сегодня ее сердце было разбито, но эта скорбь не могла сравниться с ощущением ужасающей потери, которую она перенесла в девять лет. Да, она горячо любила деда и преданно ухаживала за ним до самой смерти, но все же с отцом они были несравненно более близки. Недаром няня называла их «две горошины из одного стручка»!

Кроме того, дед был стар и болен, и Лили сознавала, что его кончина не за горами. Много лет назад она, маленькая девочка, ничего не знавшая о смерти, была уверена, что ее чудесный папа отправился на поиски приключений в Индию, где катается на слонах и охотится с увешанными драгоценностями и золотом махараджами. Так по крайней мере он ей сказал. И обещал вернуться с мешком рубинов для матушки и еще одним, с алмазами, — для нее.

«Моя маленькая принцесса… Принцесса Лили! Когда-нибудь ты станешь первой красавицей во всей стране…» Красивый, обаятельный и неизлечимый романтик Лэнгдон Балфур всегда отличался склонностью к гиперболам, но в девять лет Лили верила каждому слову отца.

Примерно с год спустя пришла весть о его смерти от желтой лихорадки. И тогда добрый мир Лили разбился вдребезги.

Возможно, именно поэтому было так трудно слушать речь нового лорда Балфура. А ведь это отец должен был стоять здесь, восхваляя добродетели покойного! Это отец должен был унаследовать титул и занять законное место главы семьи. Пусть они разорились и стыдятся упадка своего рода, но по крайней мере они были бы вместе.

Но все, что у нее осталось от папы, — поблекшие воспоминания о сказках, которые тот рассказывал ей, и беседка в саду, которую он так и не достроил: не хватило денег и времени.

И теперь в доме остались одни женщины, чей доход отныне был ничтожно мал.

«Помоги нам Боже», — взмолилась Лили, медленно опуская глаза.

Эти сплетницы скорее всего правы: род Балфуров обречен.

И тут же угрызения совести стали терзать ее с новой силой.

«Не будь ты такой эгоисткой, могла бы все исправить, — твердила совесть. — Почему бы не выйти замуж, если это все решает? Только взгляни на бедную мать! Разве она недостаточно страдала? А ее гордость? Она не рождена для бедности. Ты можешь сделать это. Можешь всех спасти! И все бы получилось, если бы ты только забыла о прошлом и перестала бояться!»

Но она действительно боялась. Опыт показывал, что для выживания необходимо иметь здоровое недоверие к людям и миру. И если бы отец обладал хотя бы долей разумного страха, возможно, был бы жив и по сей день. Так что страх — необходимое качество.

Наконец похороны закончились. Убитые горем прихожане встали, чтобы проводить взглядом гробовщиков, несущих их любимого лорда к месту последнего упокоения.

Джентльмены толпились в церковном дворе, у свежевырытой могилы; дамы устремились в экипажи, чтобы ехать на скромные поминки в Балфур-Мэнор.

Мать величественно шествовала впереди, приподнимая подол черных юбок над грязными лужами. Один из преданных слуг, которому, увы, не платили вот уже несколько месяцев, спешил за ней, раскрыв над ее головой зонтик.

— Пойдем, Лили, — окликнула она. — Нужно готовиться к приему гостей.

Но дочь не шевельнулась:

— Я, пожалуй, пойду --">