Эллен Фишер - Свет во тьме

как из этого извлечь побольше выгоды, но Дженни уже повернулась и двинулась к посетителю.

От дурных предчувствий руки ее дрожали, и она чуть было не пролила эль. И не то чтобы Дженни очень уж боялась мужчину в черном и его неодобрительного взгляда, нет, за много лет она уже привыкла к постоянному страху. Тем не менее ее вновь охватило смутное беспокойство, когда она ставила оловянную кружку на выщербленный сосновый стол. Незнакомец посмотрел вверх, и их взгляды встретились. У него были светло-серые глаза, которые, казалось, заблестели в свете умирающего дня, проникавшем сквозь окна. Дженни с удивлением отметила, что у него такой же пустой взгляд, как и у нее. Он совсем не заботился о том, что случится в его жизни. Мысль о том, что на свете есть такой же безразличный ко всему и бесчувственный, как она, человек, поразила ее настолько, что она слишком быстро отдернула руку, и кружка упала посетителю на колени.

Когда холодная жидкость потекла по его мускулистым ногам и добротным бриджам, он медленно поднялся и посмотрел на нее сверху вниз со смешанным выражением удивления, злости и еще чего-то, совсем непонятного. Сердце Дженни на миг оборвалось, потому что он оказался очень высоким мужчиной: она даже не доставала ему до плеча. И хотя он казался очень худым, его руки были сильными, что стало видно, когда он принялся засучивать пышные рукава.

Дженни судорожно сглотнула и подняла глаза. Во взгляде его светлых глаз она не увидела никакой злости, зато услышала знакомый голос:

— Ты, неуклюжая сучка!

Очнулась она уже на земляном полу. В ушах стоял звон, из ссадины на скуле текла кровь. Решив, что ее ударил мужчина в черном, она сильно расстроилась, но тут вдруг заметила массивную фигуру своего дяди, склонившегося над ней.

«Ну конечно», — подумала она с некоторым облегчением. Дядя, и раньше бивал ее куда как за меньшие проступки. Пролив эль на этого джентльмена, она лишила хозяина выгодного посетителя, а потому заслужила трепку. Услышав громовой хохот, Дженни тут же вскочила на ноги.

Понятно, что для завсегдатаев таверны она только часть вечернего развлечения.

Рассвирепев и изрыгая ругательства, дядя тотчас двинулся к ней. Дженни же не пыталась убежать и только покорно стояла с жалкой улыбкой, всем своим видом показывая, что готова к наказанию. Она могла избежать кулаков дядюшки, выскочив наружу, в серую тьму, но ей было некуда пойти. Таверна была ее домом, а может быть, и целым миром; с одной стороны был лес, а с другой — небольшой Сосновый ручей, впадавший в реку Линхевен, которая несла свои воды в Чесапикский залив. По лесу, правда, были разбросаны плантации, маленькие очаги цивилизации в дикой, заброшенной стране, но ими владели аристократы, которым нет дела до девчонки из таверны. Кроме того, она давно уже поняла, что рождена терпеть страдания, и потому молча, ждала следующего тумака.

И тут вперед шагнул мужчина в черном.

Дженни даже глаза распахнула от удивления. Еще никто и никогда не выступал на ее защиту. В этой дикой части Виргинии случались жестокие битвы, когда противники лишались глаз, а то и кастрировали друг друга. Она сама видела мужчину, у которого один глаз был выдавлен из орбиты. При воспоминании об этом Дженни затошнило. И все же, ее дядя — огромный сильный мужчина, вряд ли кто-нибудь осмелится противоречить ему, да еще из-за какой-то девчонки из таверны! Но незнакомец шагнул так решительно, что не осталось никаких сомнений — назревает схватка. И вот резкий удар, дядя грохнулся на пол, и из его разбитой губы хлынула кровь.

— Полагаю, — грозно пророкотал господин в черном, — вы воздержитесь от того, чтобы опять ударить девушку.

Его низкий голос эхом прокатился по внезапно стихшей таверне, а он повернулся и снова сел за стол. Перешагнув через лежащего хозяина, девушка поспешила за новой кружкой эля своему избавителю.

Эдвард Грейсон почти забыл об этом, когда в сгустившихся сумерках вышел из таверны и одним махом вскочил на своего беспокойного жеребца. Непонятно, что побудило его на такой рыцарский поступок, но он выпил слишком много эля, чтобы заниматься сейчас самоанализом. Впрочем, несмотря на выпитое, у него хватило соображения дать себе клятву впредь такого не повторять.

И в самом деле, он скоро напрочь выбросил из головы большеглазую девчонку из таверны, которая вызвала в сердце непривычную для него жалость.

Вот уже три недели он гостил в графстве принцессы --">