Лайза Бингхем - Дальняя буря

глазами, произнося, словно погребальную песнь и молитву: «Мама, мама, мама…»

Первым их нашел мистер Макколей, хозяин ближайшей к Херстам фермы. Он услышал ружейные выстрелы и поспешил к соседу со всей быстротой, на какую были способны его подгибающиеся ноги. Едва завидев его, рыжеволосая девочка принялась кричать так пронзительно, что фермеру ничего не оставалось делать, как удалиться. Не зная, что еще предпринять, мистер Макколей привел отца Грегори. Добрый пастырь был встречен точно так же.

Попричитав вслух над создавшимся положением, мистер Макколей поджал губы и беспомощно посмотрел на священника.

— Что же делать? Мы не можем бросить бедного ребенка в таком состоянии.

— Приведите женщин и найдите какую-нибудь повозку. Может, им удастся успокоить ее и забрать отсюда.

— А куда же они денут ее, отец? Война, времена тяжелые. Тут и своих не прокормить, не то что кого чужого?

Отец Грегори прищурился на смутно видневшееся за облаками и пытавшееся пробиться сквозь них солнце.

— Отвезите в «Бентон-хаус». Там ее примут.

Четыре часа спустя повозка остановилась перед сиротским приютом. Привлеченный резким криком, из дверей высунулся мальчик. Пока взрослые пытались успокоить маленькую рыжую девочку, он разглядывал ее с необычайным интересом.

Мальчик почувствовал в ней родственную душу. В ее крике были гнев и ярость, растерянность и недоумение. Он понимал ее состояние. Он знал, что она испытывает.

Не обращая внимания на взрослых, старавшихся подойти к девочке — так укротитель львов приближался бы к раненому львенку, — Дэниел Крокер направился прямо к ней. Забравшись на ступицу колеса, он перебросил ногу через бортик повозки. Все внимание девочки было сосредоточено на собравшихся из-за нее людях, и она не заметила Дэниела, пока он не положил ей на голову свою ладонь.

Девочка замолчала. Их глаза встретились. Его — синие и ее — цвета темно-зеленого мха.

— Я знаю.

Он произнес только эти два слова. А потом, встав на колени на соломенной подстилке, неловко обнял девочку за плечи.

Она ухватилась за Дэниела, молча сотрясаясь всем телом. Но она не плакала. Надтреснутым голосом она снова и снова повторяла: «Мама».

ГЛАВА 1

Денвер, штат Колорадо, 5 января 1885 года

Сьюзан Херст убрала с лица золотисто-каштановую прядь и поплотнее закуталась в халат. Если обнаружат, что она поздно ночью ходит по коридорам школы св. Франциска, не оберешься вопросов. Но сейчас у Сьюзан было слишком много собственных вопросов, на которые она не знала ответа, чтобы беспокоиться еще и об этом.

Только раз она помедлила на своем пути. Сьюзан заглянула в дверь спальни находившихся на ее попечении самых маленьких девочек. Дюжина растрепанных головок покоилась на перьевых подушках. В воздухе слышалось сонное дыхание, сопение, бормотание.

Девушка позавидовала им. Сама она не спала уже несколько недель. Нет, ее не мучили кошмары. Напротив, она предпочла бы их. Тогда у нее хотя бы появилась причина, из-за которой было страшно каждый вечер ложиться в кровать и предаваться сладким мечтам.

Оставив малышек, Сьюзан побежала по коридору к ведущей вниз лестнице. Она не взяла свечу, и темень была непроглядная. Но ноги хорошо знали дорогу по извилистым коридорам, которые соединяли жилую часть здания и маленькую школьную церковь в сердце дома.

Сьюзан пришла сюда учиться четырнадцать лет назад. После четырех лет обучения она осталась в монастыре, чтобы сделаться монахиней. Но время умеет взять человека в плен. Будущее пугало Сьюзан, заставляя принять решение, которое навсегда привязало бы ее к ставшему привычным, как дыхание, укладу жизни.

Дверь, ведущая в часовню, бесшумно повернулась на хорошо смазанных петлях, не выдав Сьюзан. Оказавшись внутри, она в нерешительности остановилась, рассматривая искусно выполненный витраж позади алтаря. Сквозь похожие на драгоценные камни стеклышки просачивался лунный свет, наполняя помещение неярким сиянием.

Днем у Сьюзан не возникало сомнений в правильности ее выбора — у св. Франциска она чувствовала себя счастливой. Очень счастливой. Ее привязанность к монахиням переросла в нечто большее, чем просто совместное выполнение обязанностей. Девушка обожала своих учениц и свою работу. Поэтому было бы вполне естественным стать послушницей, чтобы однажды примкнуть к --">