Барбара Картленд - Увлекательное приключение

была просто гениальной.

Ему стоило немалых трудов убедить мать Родерика позволить сыну оставить Итон^[1], где тот уже приобрел славу необычайно одаренного юноши. Лорд Линк несколько раз беседовал с ним и решил, что лучшего пажа ему не найти, но дело было не только в этом. Помимо всего прочего, Родерик знал испанский язык.

Лорд Линк поделился своей идеей лишь с Энтони Клейтоном.

«Мы с вами довольно сносно говорим по-испански Тони, — сказал он. — Это никого не удивит. В любом случае с нами все будут вести себя предельно осторожно. Пажа, напротив, станут воспринимать как обычного невежественного английского мальчишку, которого выбрали на эту роль только из-за его титула. Им и в голову не придет, что он понимает их язык. Во всяком случае, слуги не будут стесняться в его присутствии».

«Вы очень серьезно относитесь к предстоящему путешествию», — с улыбкой заметил Энтони Клейтон. Лорд Линк лишь нетерпеливо передернул плечами.

«А что мне остается делать?» — спросил он.

И в самом деле, думал он теперь, шагая по неровной дороге и щурясь на ярком солнце, ему не оставалось ничего другого, как смириться с неизбежным.

Неожиданно из-за поворота показался старый, тяжело навьюченный осел. Его ноша была настолько огромной, что лорд Линк вынужден был посторониться и сойти с мостовой на узкий тротуар. И в тот же момент из-за угла дома со скоростью пушечного ядра вылетела крохотная фигурка и врезалась в него. Хотя виновник происшествия был маленьким и щуплым, удар оказался весьма чувствительным.

— Socorro, senor! Socorro!^[2] — раздался пронзительный, испуганный возглас.

Две грязные ручонки вцепились в полу синего бархатного кафтана, а потом мальчишка — к этому моменту лорд Линк уже успел рассмотреть, что это был маленький, оборванный мальчишка, — молниеносно спрятался за его спиной, словно в поисках защиты, а из-за угла выбежал разъяренный мужчина.

— А ну-ка иди сюда, ты, дьявольское отродье! — закричал он по-испански. — Не думай, что на этот раз тебе удастся уйти от меня! Клянусь, я так поколочу тебя, что переломаю тебе все кости!

Ярость, с которой мужчина выпаливал эти слова, придавала им еще более угрожающий смысл. Это был весьма опасного вида субъект, и, судя по тому, как грозно он размахивал палкой, настроен он был очень решительно.

Лорд Линк почувствовал, как его снова дернули за полу кафтана.

— Socorro, senor! Socorro!

Он хотел было высвободиться, решив, что все это его не касается и ему совсем ни к чему ввязываться в неприятную историю, но в этот момент мужчина грозно поднял палку и нетерпеливо сказал:

— Прочь с дороги, senor!

С этой оскорбительной выходкой лорд Линк не собирался мириться.

— Вы обращаетесь ко мне, милейший? — спросил он по-испански, С несколько чрезмерной тщательностью выговаривая слова.

— А к кому же еще, senor? — вызывающе ответил мужчина. — Этот проклятый чертенок, который прячется за вашей спиной, заслужил хорошую порку, и, клянусь Пресвятой Девой, он ее получит!

Он сделал еще один шаг вперед, но лорд Линк не тронулся с места. Они были примерно одного роста, и их взгляды скрестились. Черные, горящие бешенством глаза встретились с серыми, холодными как сталь. Испанец первым нарушил молчание.

— Этот малый — воришка и обманщик, — сказал он — Я плачу ему за то, чтобы он убирался у меня в лавке, а он только бездельничает и норовит своровать что-нибудь.

— Это неправда — раздался из-за спины лорда Линка жалобный голос. — Я ничего не крал! Я всего лишь съел гнилое яблоко, которое он выбросил.

— Тьфу! Все он врет! — с отвращением произнес испанец. — Он и Евангелие вывернет наизнанку! Ну ничего, моя палка научит его вести себя как подобает.

Он сделал резкое движение, намереваясь схватить мальчишку, но лорд Линк снова прикрыл его собой.

Хьюго Линк и сам не понимал, что заставило его вступиться за маленького оборвыша, цепляющегося за полу его кафтана. Скорее всего его просто до крайности возмутило поведение наглого типа, стоявшего перед ним. Он всегда терпеть не мог грубиянов, а этот испанец был грубияном чистой воды.

— Aguarde un momento^[3], — сказал он, сунув руку карман. — Мне это уже надоело. Я заплачу за то, что стащил у вас этот мальчишка. Сколько?

При виде денег черные глаза испанца вспыхнули от жадности.

— По меньшей мере пять песет, senor. А если учесть сколько времени он пробездельничал, вместо того чтобы заниматься работой, то --">