Констанс Холл - Мой смелый граф

запястья и рванул на себя.

Она ударилась бедрами о красное дерево и закричала, а он с силой прижал ее плечи к крышке стола. Золотой ножичек для разрезания писем блеснул в лунном свете почти у самого ее лица. Прежде чем он успел прижать ее руки, Холли схватила ножичек и ударила насильника в спину.

— Ах ты… сучонка, — прохрипел он и тут же обмяк на ней.

Его голова оказалась рядом с ее ухом. Она услышала, как он еще раз прерывисто вздохнул и перестал дышать. Мертвая тяжесть его тела навалилась на Холли, и по коже у нее поползли мурашки. Дрожащими руками она столкнула его с себя.

Обмякшее тело покатилось по столу. Бум. Оно упало на пол, и звук падения раздался по всей комнате.

Громкие голоса послышались в коридоре. Она в отчаянии бросилась к окну и вцепилась в раму, ломая ногти о дерево. Рама не поддавалась.

Голоса звучали все громче. Приглушенные шаги раздавались в коридоре.

— Ну давай же, открывайся, пожалуйста!.. — Она стукнула по дереву кулаком, потом ударила по раме изо всех сил.

Рама скрипнула и с трудом открылась.

Холли облегченно вздохнула, подобрала подол платья и легко выскользнула из окна. Ей повезло — этаж был первый. Она спрыгнула на землю.

Едва ее ноги коснулись травы, она услышала, как дверь в кабинет отворилась. Голоса зазвучали громче. Кто-то высунул голову в окно.

Холли присела позади живой изгороди, чувствуя, что сердце готово выпрыгнуть у нее из груди, в висках стучало. Девушка боялась поднять голову — ее могли увидеть. Затаив дыхание, она подождала, пока говорившие вышли из комнаты, потом подхватила подол платья и выбежала на улицу. Ее шаги гулко отдавались по брусчатке. Кое-где в окнах домов, стоявших вдоль улицы, зажглись огни. Наверное, сейчас около девяти часов. Она прислушалась, не слышно ли звуков погони, но ничего не услышала, кроме своего тяжелого дыхания.

Она припустила вдоль Девятнадцатой улицы к докам, холодный ночной воздух обжигал легкие. Ветер овевал ее лицо, принося с собой с реки Джеймс запах гнилой рыбы.

Холли нахмурилась, вспомнила что-то и бросилась в глухой переулок. Внимательно оглядевшись и убедившись, что вокруг никого нет, она подняла подол своего синего атласного платья. Потом просунула все еще дрожавшую руку в потайное отверстие в нижней юбке, скользнула под верхний слой ткани. Ее пальцы нащупали маленькую брошь у бедра. Она оторвала ее от того места, где она была пришита.

Холли выпрямилась, опустила подол и поднесла к глазам большую брошь, в середине которой красовался крупный рубин, а вокруг мерцали бриллианты. Сжимая брошь в кулаке, она выбежала обратно на улицу.

Девушка шла, стараясь шагать поразмашистее, и ее замшевые башмаки хлюпали по грязи. Дождь шел уже три дня не переставая. Сидя на чердаке, она слышала, как он стучал по крыше. Груды конского навоза лежали на улице и смешивались с грязью, она обходила их, насколько было возможно. Дойдя до подножия холма, она свернула влево на Уотер-стрит.

Улица казалась довольно оживленной, хотя был уже поздний вечер. За закрытыми ставнями таверны “Юнион”, горели огни. Несколько матросов топтались перед входом, зазывая шлюх. Холли видела, что один из них посмотрел на нее, и, опустив голову, чуть ли не бегом бросилась к докам.

У пирса толпились портовые грузчики, осуществляя погрузку кареты на пассажирское судно. Капитан, пожилой бородатый человек со смуглым лицом, стоял на мостике, наблюдая за их работой, то и дело грубым голосом выкрикивая команды. Глубокие морщины пересекали его широкий лоб и придавали лицу агрессивное бульдожье выражение, которое не соответствовало его ясным и добрым серым глазам. Пожилая пара рядом с капитаном внимательно следила за погрузкой. По их озабоченному выражению лица Холли решила, что они скорее всего и есть владельцы кареты. Три молодые леди и несколько джентльменов стояли поодаль от них. Они тоже наблюдали за погрузкой кареты, которую грузчики лебедкой поднимали все выше.

Холли остановилась под мостиком, где стоял капитан, сложила руки рупором и крикнула ему:

— Могу ли я купить билет на ваше судно?

Он некоторое время смотрел на нее оценивающим взглядом, потом морщины на его лбу стали глубже, и он сказал с явным шотландским акцентом:

— Вы даже не знаете, девушка, куда мы плывем.

— Для меня не имеет значения. Мне нужно уехать отсюда немедленно.

Его глаза понимающе блеснули. Густая рыжая борода раздвинулась в усмешке.

— А, вот какой билет вам нужен. — И он --">