(add violence) - Ибо прежнее прошло (СИ)

свежего воздуха. Несмотря на то, что он был по-прежнему приписан к IG Farben и занимался научными разработками, ему удалось правдами и неправдами несколько раз поучаствовать в боевых действиях. Свист пуль в воздухе, дрожь земли и идущая с ним рука об руку смерть словно вернули его к жизни, в привычное русло, где Зольф ходил по грани, будто приоткрывая завесу, но всякий раз ему удавалось выйти живым и, как правило, почти невредимым. Солдаты, с которыми ему доводилось сражаться, недолюбливали сумасшедшего учёного и ненавидели дни, когда ему приходилось принимать командование: он был равнодушен к потерям, его стратегии были чудовищно рискованны и подчас самоубийственны, а на «дружественный огонь» он смотрел сквозь пальцы. Если ему поручали зачистку региона, он не успокаивался, пока с упорством маньяка не оставлял никого и ничего живого на всей подведомственной территории. Впрочем, мародёрствовать и развлекаться в своё удовольствие тоже никому не давал, за что снискал ещё большую, ничем не замутнённую неприязнь.

— Пойдём обратно? — Зольф вдохнул запах её волос — они по-прежнему пахли ванилью. — Там уже, наверное, представление в разгаре. Опять Энви будет местной звездой. Жаль, если пропустим.

Ласт недовольно повела плечами — на периодических представлениях эсэсовцев, более напоминающих шоу извращенцев, обыкновенно собирались одни мужчины. Часть женского персонала находила эти водевили оскорбительными, ещё часть — непристойными. Шутка ли — почтенные офицеры переодевались в женскую одежду, более всего напоминающую костюмы танцовщиц кабаре, и устраивали танцы и представления под музыку. Особенно на этом специфическом поприще отличался её братец — тощий голенастый почти подросток с андрогинной внешностью очень многим напоминал привлекательную фройляйн, стоило ему подвести необычные выразительные глаза и принарядиться. В такие моменты Ласт особенно чётко ощущала в воздухе напряжение, исходившее от таких правильных и благообразных эсэсовцев — уж ей-то как Похоти было очевидно: почти все они вожделели юного и идейного неофита и много бы отдали за проведённое с ним в приватной обстановке время.

— Тебе жаль это пропустить? — Кимбли знал, что Ласт приподняла бровь.

— Жаль, — честно признался Зольф. — В нём артистизма на целую театральную труппу хватит.

— Хорошо, — она усмехнулась. — Мустанг! Ко мне!

На зов прибежал молодой поджарый доберман: Кимбли пару лет назад подарил Ласт щенка. Зная, какие собаки в этом мире пришлись жене по душе, он выбрал того представителя породы, что не интересовал более никого: всем были нужны злобные псы, которые быстро учились нападать на людей. Ласт же, вопреки ожиданиям, предпочитала больших и добрых животных, вроде дога Вильгельма, жившего у семьи Шварц. Узнав, как она собирается назвать щенка, Зольф испытал смешанные чувства: с одной стороны, ему было очень смешно, с другой же он ощутил едва заметный укол ревности.

*

Когда они вошли, Эрих Зайдлиц, облачённый в пышное платье и блондинистый парик, вдохновенно отплясывал под играющую на слегка ползущем патефоне «Лунную серенаду» Глена Миллера. Сидевшие стройными рядами офицеры пили виски и коньяк и курили сигары. Из женщин на празднестве присутствовала только Ирма Грезе, и, что удивительно, без любимых доберманов. Эрих-Энви, кокетливо стрельнув искусно подведёнными глазами в сторону вошедшей четы Кимблер, продолжил чувственный танец, окидывая томным взором всех собравшихся.

Невзрослеющему и нестареющему юнцу, пусть и со способностью сливаться с толпой, всё же было опасно жить под одной и той же личиной долгие двадцать лет. Поэтому талантливый актёр Эрвин Циммерман при невыясненных обстоятельствах сгинул в пучине Атлантического океана при переправе в Соединённые Штаты, к вящему сожалению Фрица Ланга и преданных поклонников своего творчества. Позже было ещё двое благонадёжных сынов Рейха, но оба безвременно отошли в лучший из миров — официально, разумеется, и на смену им явился истинный ариец, верный и перспективный член гитлерюгенда Эрих Зайдлиц, хауптштурмфюрер СС, член «Мёртвой головы», обладатель нордического характера, большого будущего, а также красивых глаз и стройных ножек.

Отошедший к столу с едой и выпивкой Зольф спиной ощущал взгляды товарищей по партии. Он прекрасно знал,

--">