(Монастырь св. Элана) - Декамерон (СИ)

— Нет.

— Нет?

— Он сам, святой отец! — затараторила Рейлина. — Появился в моей спальне в одних штанах! Я так и обомлела! Такой… большой… широкий! Такой…

— Говорят, у демонов нет пупка, — прервал ее священник.

— Не видела, святой отец, у него так штаны высоко сидели… А вот соски видела, святой отец, если у демонов что-то…

— Нет! — снова перебил ее отец Дофельд, — Это… неважно. Что же было потом, Рейлина? Помни, нельзя ничего утаивать на исповеди!

— Он исчез, — ответила та.

— И все?

— И… Мне стало так томно, святой отец, так жарко, и прям вот между ног как будто огонь разгорелся! Я посмотрела, а там… Там свет! Яркий такой! Я сразу побежала к колодцу за водой и в ведро села. И все прошло.

— Ох… — выдохнул пораженный отец Дофельд.

Какой чудесный феномен! В его, Дофельда, приходе! Словно в древних сказаниях! Надо непременно доложить епископу…

— Это, Рейлина, свет твоей чистоты и невинности. Если дьявол его увидит, то непременно убежит посрамленный.

— Да? Вот спасибо, святой отец, теперь-то я точно от него избавлюсь!

***

Девица Рейлина, немного успокоившись после исповеди (хорошо, что отец Дофельд такой понимающий, как всему приходу с ним повезло!), решила доесть принесенный демоном пирог с марципаном. Какой же он был вкусный! Какой же он был… большой… надежный… Демон, а не пирог.

— Я починил тебе забор, — внезапно раздался совсем рядом его низкий, брахатный голос.

Ох! Проклятый искуситель опять был в одних штанах!

— Забор… — выдохнула Рейлина.

Как он о ней заботился! Решал все ее проблемы, кормил… А сам был такой… С такими кудрями! С такими глазами! И губы у него были прям как вишни, которые он ей принес на этой неделе…. Снова почувствовав тот самый жар, о котором она рассказала отцу Дофельду, Рейлина поняла, что настало время действовать. Ей, конечно, было жалко, что посрамленный светом ее невинности демон убежит и больше не будет приносить ей еду и ремонтировать ее маленький домик, но… ведь главное — это спасенная душа, не так ли? Нет, ему не увлечь ее на темную сторону греха! Решительно упав на кровать, Рейлина задрала юбку, и комната озарилась дивным светом.

— О! — выдохнул демон. — Я… Рейлина, твой свет… Такой манящий…

— Разве он не заставляет тебя бежать? Ответь мне, демон Кайло Рен!

— Я… не совсем демон. И нет, не заставляет. Наоборот, твой свет заставляет сожалеть о том, что я стал слугой тьмы. Он указывает мне дорогу к спасению! Позволь же, Рейлина, благоговейно приложиться к источнику этого сияния, как к святым мощам!

«Почему бы и нет?» — подумала Рейлина. Отец Дофельд ей ничего такого не запрещал. Что может быть богоугоднее, чем спасти заблудшую душу?

— Приложись, — ответила она, и свет стал еще ярче.

Кайло Рен приложился губами к теплому и влажному источнику неземного света и почувствовал, как все его естество воспряло, напряглось и возжелало очиститься от скверны греха. О, к чему ему теперь все его богатства, знания, власть! Он жаждал спасения! Жадал вернуться к добру, самому стать частью этого дивного света! Никогда, никогда он не чувствовал такого душевного жара, такого благочестивого экстаза!

Словно паломник, он благоговейно прикоснулся пальцами к святыне. Свет стал еще ярче, но он не жег и не ослеплял, он звал, манил, требовал, чтобы грешник в него окунулся.

— Чувствуешь ли ты… раскаяние? — выдохнула Рейлина.

— О да, — заверил ее Кайло. — Во мне все рвется к спасению. Но, боюсь, грехи мои слишком тяжки…

— Так продолжай же, — ответила Рейлина, застонав от благочестивого рвения.

— Ах, Рейлина, я думаю, что истинный источник твоего света находится здесь, внутри. Твоя святая невинность!

И точно! Стоило ему показать ей пальцем (а потом двумя), где именно, как свет стал таким ярким, что с ним не сравнилось бы и солнце.

— Ахххх! — закричала она, не в силах больше выносить этот мистический жар. — Обратился ли ты уже к свету?

— Почти! Если я проникну в источник твоего света средоточием своей тьмы, то моя душа очистится.

— Проникни же! О, ты чувствуешь? Чувствуешь,