Ната Астрович - Факел Геро. Часть 2 (СИ)

Федра со своей служанкой последовали примеру молодой рабыни — поспешили к окну. Хиона, наоборот, отступила вглубь комнаты.

Мужчина, увидев женщин, согнулся в низком поклоне, ожидая, когда одна из них обратится к нему. Незнакомец был коренаст, невысок, со смуглой кожей и совершенно лысой головой, на лице незваного гостя тоже не наблюдалось никаких признаков растительности. Такая внешность в совокупности с глубоким, подобострастным поклоном, выдавала в мужчине раба. В то же время, для невольника он был очень хорошо одет: хитон из выбеленной ткани с вышивкой по подолу спускался ниже колен, перекинутый через плечо тёмно-синий гиматий*, подхваченный на талии широким ремнём, лежал ровными складками, на ногах — добротные кожаные сандалии. В руке неизвестного Федра разглядела свиток. «Это чей-то посланник, — догадалась она. — Но кто его пустил на верхнюю террасу?»

Первой мужчину узнала Галена.

— Госпожа, это же Зел!

— Зел?

— Пестун* ваших сыновей. Он уехал с ними в Афины семь лет назад…

— О, я помню Зела… Как он изменился! — воскликнула Федра и обратилась к согнутому в поклоне рабу: — Это ты, Зел? Я не узнала тебя.

— Да, госпожа, это я, ваш преданный раб, — мужчина распрямил спину, но плечи его так и остались поникшими, а голова опущенной. — Я привёз вам послание от господина, — он вытянул руку со свитком вперёд.

— Пусть Клития сходит, — предложила Галена.

— Нет, я сама за ним спущусь, — возразила Федра и, подхватив подол платья, поспешила к лестнице.

— Я с вами, госпожа! — кинулась за ней следом пожилая служанка.

Взяв свиток из рук Зела, Федра спросила:

— Передал ли твой господин что-нибудь на словах?

— Нет, госпожа, — раб отрицательно покачал головой. — Всё в письме.

— Как мои сыновья, супруг?

— Они благоденствуют, госпожа.

— Почему ты приехал один?

— Так захотел господин. Он считает, что молодые господа уже не нуждаются в моих услугах, и приказал мне вернуться в Таврику.* Здесь, в Тритейлионе, я буду ожидать его возвращения. Управляющий Нисифор уже подобрал мне жилище в посёлке рабов.

— Что ж, если ты устроен и тебе больше нечего сказать, то можешь идти.

— Слушаюсь, госпожа, — мужчина снова низко поклонился.

Федра с Галеной вернулись в дом, а Зел, сделав несколько шагов к лестнице, ведущей с террасы, остановился в тени дерева и, обернувшись, внимательно оглядел окна гинекея.* Словно в ответ ему в одном из оконных проёмов появилась Клития. Мужчина бросил цепкий взгляд на девушку и покачал головой: нет, не она. Тот звонкий голос, что звучал некоторое время назад, не мог принадлежать рыжеволосой рабыне. О эти нежные переливы на певучем ионийском наречии!..* Когда Зел слушал чтицу, всё в нем вибрировало, словно он был музыкальным инструментом, на котором перебирала струны невидимая рука.

Через мгновение Зел увидел выходящую из дверей гинекея незнакомую светловолосую девушку в коротком хитоне. Она, подхватив стоявшую на крыльце корзину, легко сбежала по ступеням и направилась к цветнику, что-то тихо напевая. Зел перестал дышать. Он не сводил глаз с ничего не подозревающей Хионы. И лишь когда девушка скрылась из виду, мужчина судорожно вздохнул. Он не ошибся, это она — Елена.

Хиона вернулась из сада с полной корзиной свежесрезанных цветов. У крыльца подругу перехватила Клития:

— Не ходи пока к госпоже, — предупредила она девушку.

— Что случилось, Клития? Наша госпожа чем-то расстроена?

— Только начала читать письмо, и сразу в слёзы. Галена тут же прогнала меня.

— Что же там такого, в этом письме? — обеспокоенно спросила девушка.

— Всё как обычно — молодые господа опять не приедут в Таврику навестить свою матушку, потому как всё время в разъездах находятся. Господин с ними будет до конца навигации, а на зиму отправится в Ольвию, где ему нужно следить за постройкой двух новых кораблей.

— То, что они не приедут, было известно ещё весной, господин говорил об этом, — сказала Хиона. А вот о зимовке в Ольвии девушка не знала, и ей стало грустно оттого, что она ещё долго не увидит господина Идоменея.

— Два года наша госпожа не видела сыновей… И господин бывает в Тритейлионе лишь наездами, а раньше жил подолгу и ночи все в гинекее проводил.

Хиона закусила губу и покраснела. Она всегда смущалась, если Клития принималась обсуждать интимную жизнь хозяев.

— Господин --">