Кристина Кук - Женитьба повесы

парадному входу.

– Я немедленно все улажу с этими англичанами.

В самом деле, в дверях были чужестранцы. Коренастый мужчина с моноклем стоял на верхней ступеньке лестницы, покачиваясь на каблуках и поглядывая на часы. За его спиной маячили двое, мужчина и женщина, лет сорока пяти или чуть старше. Головы склонены, о чем-то шепчутся. Затем три пары глаз уставились на Бренну, которая встала в дверях, уперев кулаки в бока.

Бренна вздернула подбородок и храбро встретила их вопрошающие взгляды.

– Я леди Маклахлан. Что у вас за дело ко мне? Мужчина с моноклем обернулся на стоящую за его спиной пару. Женщина кивнула, и он снова уставился на Бренну.

– Правда ли, миледи, что вы родились в октябре месяце, в году тысяча семьсот девяносто втором от Рождества Господа нашего?

Странный вопрос! Сердце Бренны учащенно забилось. Что все это значит? Отвечая, она постаралась, чтобы голос ее звучал как можно увереннее:

– Да, это так. Но мне бы хотелось узнать ваше имя, сэр! Не люблю разговаривать с теми, кто знает, как зовут меня, но не считает нужным известить о собственном имени.

Мужчина отвесил быстрый поклон:

– Мистер Джонатан Уэмбли, с Боу-стрит, если будет угодно миледи. Лорд и леди Данвилл уполномочили меня заниматься их делами.

Он повернулся и подобострастно поклонился супружеской чете. Не слишком ли церемонно? Покончил бы он поскорее с поклонами и перешел к делу!

Наконец внимание стряпчего снова переключилось на Бренну. Он откашлялся и извлек сложенный листок бумаги из нагрудного кармана. Скосив взгляд через стекло монокля на страницу документа, он снова откашлялся.

– И правда ли, – продолжил он хрипло, – что вы родились в Англии, точно в упомянутый выше день?

– Именно так. Но я не понимаю, какое до этого дело вашей милости. Мои родители отправились в Ланкашир прежде, чем мама поняла, что носит ребенка. Им пришлось оставаться там до тех пор, пока я не родилась и не окрепла.

– Четыре месяца, полагаю? Бренна вскинула бровь.

– Четыре месяца? Не понимаю, к чему вы клоните, сэр.

– Полагаю, вам было четыре месяца от роду, когда вы прибыли в замок Гленброх?

– Да, – пробормотала она. Бренна много раз слышала эту историю о собственном несвоевременном зачатии и появлении на свет в Ланкашире, но подробностей не знала. Кроме того, какое дело чужестранцам до всего этого? У нее полно работы, и она уже достаточно наслушалась.

– Может, перестанете говорить загадками, мистер Уэмбли, и скажете прямо, что вам нужно?

Полноватая дама высвободилась из объятий мужа и бросилась вперед, схватив стряпчего за рукав.

– Родимое пятно! – свистящим шепотом выдохнула она. – Спросите ее о родимом пятне!

Мистер Уэмбли с величественным видом кивнул и снова скосил глаза в документ.

– Вы должны извинить мой неделикатный вопрос, миледи, но... нет ли у вас родимого пятна на внутренней стороне правого... гм... бедра в форме... – Он оторвал взгляд от листа бумаги, покачав головой. – Леди Данвилл, здесь сказано, что родимое пятно имеет форму цветка лилии. Но этого не может быть!

Силы как будто разом покинули тело Бренны. Рука невольно потянулась к правому бедру.

– Откуда вы знаете?

– Это она! – воскликнула женщина, по ее лицу потекли слезы, оставляя мокрые следы на щеках. – Я знала, я поняла это, как только ее увидела!

Она рывком распустила ленты капора и, сорвав его с головы, швырнула капор в пыль у своих ног. Затем она поспешно вытащила шпильки, удерживавшие прическу.

Бренне оставалось лишь изумленно взирать на непокрытую голову незнакомки. Ее волосы переливались на солнце. В густых темно-каштановых прядях, мягкими волнами спадавших на плечи, блестели пряди совсем иного цвета – золотые. Точно такие же волосы – волнистые, каштановые, щедро перемешанные с золотом – были у самой Бренны.

– Так много лет я искала тебя, – продолжала женщина, рыдая в носовой платок. – Мистер Уэмбли, наконец-то вы нашли нашу дочь.

– Как это... дочь? – Бренна переводила взгляд с улыбающегося мистера Уэмбли на супружескую чету рядом. – Эта женщина сошла с ума? – громко переспросила она.

Лорд Данвилл, как отрекомендовал его мистер Уэмбли, устремил взгляд на Бренну поверх головы супруги. Их глаза встретились – глаза одинакового зеленовато-голубого цвета.

– С трудом верится, – сказал он и улыбнулся. – Никогда не думал, что доживу до этого дня. Наша дочь, Маргарет.

Маргарет? Они все, должно быть, сумасшедшие. В глазах у Бренны потемнело, --">