Наталья Ратобор - Красна Марья

если вы немножечко поможете нам, мы сохраним вам жизнь… И, поверьте, достойную жизнь!

Услышав это, Алексей вдруг поднял свою платиновую от седины голову и настолько искренне, от души, рассмеялся, что лицо офицера перекосило. Потеряв над собой контроль, он вырвал из кобуры вальтер и, подскочив к пленнику, с размаху ударил ему рукояткой в зубы. Алексей упал, а офицер начал пинать вздрагивавшее тело. Потом отошел, сел на стул. Еще накануне, после очередного безрезультатного допроса, он приказал отнести обессиленного пленника в камеру. Сегодня же он как будто что-то понял. Привычным движением снял пистолет с предохранителя. Подошел к распластанному телу. И методично разрядил в него всю обойму.

Алексей обратил застывающий взгляд к окну и, уже не чувствуя боли, с облегчением посмотрел в смутно-расплывчатый белый проем. «Наконец-то… — пронеслось у него в голове. — Слава Тебе, Господи…»

Послесловие

Я люблю Тебя любовью новой,

Горькой, всепрощающей, живой,

Родина моя в венце терновом,

С темной радугой над головой.

Ольга Берггольц

Мне видится глубоко символичным, что меня постригли в монашеский чин с именем Марии — в канун памяти святой Марии Египетской и в день рождения Марии Сергеевны. Я приношу покаяние за ошибки и искушения молодости, за эгоизм и легкомысленный отказ от предназначенного мне креста — тогда, в Ястребье. Осознавая отвергнутую мною преемственность, с благословения духовника я усиленно молюсь о душе достопамятной незабвенной Марии Сергеевны, памятуя глубокое ее покаяние… А ведь сколько наших современниц так и не поняли, не приняли, не раскаялись…

Молюсь также и за убиенного раба Божия Алексия, замученного в гестапо после Варшавского восстания. Навещала я братскую могилу, где, как полагают, он захоронен, и утешала плачущую Дарью, которая столько лет спустя все не успокоится, бедняжка. Ее молитвенно поддерживает сын Степан — ныне иеромонах Кирилл, подвизающийся в американском Джорданвилле. После войны он перебрался туда из Франции, где оказался еще летом 1939-го, прибыв на пароходе из Польши в составе части Чехословацкой военной группы. По его признанию, он, будучи солдатом, так и не смог заставить себя убить ни одного врага… Это добрейший человек, большой труженик и молитвенник. После войны Дарья отказалась поехать вслед за сыном в Северную Америку. Она часто приезжает ухаживать за могилой, обновляет цветы.

Когда я думаю обо всем этом, мне приходит в голову, что жизнь — довольно запутанное хитросплетение людских судеб и характеров, и иногда люди, к которым мы относимся с привычным пренебрежением или осуждением, на которых навешиваем категоричные ярлыки, на поверку оказываются не в пример нам честнее, порядочней, целостней.

Анна после войны осталась в Чехословакии и работает школьным учителем. Она не забывает о могиле матери, ухаживает за ней. Дарья живет у Анны. Люба помогает им материально. Хотя ей затруднительно передавать помощь из Кёльна, где теперь работает, и она находит обходные пути…

Сергей как чехословацкий гражданин был освобожден из лагеря интернированных и прошел войну в первой отдельной Чехословацкой пехотной бригаде Красной армии. Впоследствии он стал кадровым военным в СССР. К сожалению, мне довелось его увидеть только единожды, в пору моей поездки в СССР. Отмечу, что Сережа внешне удивительно похож на Алексея: высок, статен, ясноглаз, но главное — в нем трезвая рассудительность матери сочетается с мужественным великодушием отца.

Софья Павловна долго жила в Швеции у дочери Надежды, которая работала там в советском посольстве. Говорят, что невоздержанная жизнь дочери изрядно подточила ее здоровье…

Мне в эту страшную войну пришлось пережить лагерь Равенсбрюк. В апреле 1945-го, Божьей милостью, нас, еще до освобождения лагеря, смог эвакуировать шведский Красный Крест. Я попала в Швецию, а потом вернулась в Париж. Ныне я несу послушание в Палестине, в одной из православных школ для арабских и славянских девочек. На этом поприще мне очень пригодились медицинские знания.

В период хрущевской «оттепели» мне удалось получить разрешение на посещение Советского Союза — и я птицей полетела на сокровенную Святую Русь. Передала родной земле поклон Марии Сергеевны, который она так мечтала отдать. В церковной жизни там многое изменилось за годы советских --">