Владимир Пожарский - Дочь Бога

всё о будущем дереве! Вплоть до прожилок на каждом листочке… Увеличение, нужно увеличение – иначе не влезешь в память. А может, она имела в виду совсем другой эффект?

Осталось купить дистиллированную воду, наполнить линзу и включить аппарат. В комнате лежали готовые к просмотру срезы дубов, сосен, лип и прочих вязов с наклеенными бумажками: точное место в парке, сквере, на кладбище, стороны света и другие метки. Сначала Влад хотел найти клад, а уже потом спокойно заняться историей. Новенькая лопата из нержавейки, отливая серебром, ждала в кладовке. Рощин вспомнил про нее, когда брился и пожалел, что не купил какую-нибудь невзрачную, потемнее. Ведь выкапывать сокровище придется ночью. «Ладно, – мысленно махнул он рукой. – Потом позаимствую в дворницкой. Кстати, и маленький ломик может пригодиться…»

* * *

Поцарапанная и лишь дождем умытая «Нива» обычно ждала своего хозяина неделю или две, до выходного, когда Влад выбирался куда-нибудь за очередным спилом. Но сегодня предстояло найти идеально прозрачную без всяких примесей воду. Нужно целых четыре литра, видимо, придется помотаться по аптекам. «Попробую на работе побыстрее оттрубить», – подумал Рощин, заводя двигатель. Выехав из тени насыпи над входом в блокадное бомбоубежище и подруливая к арке, он заметил приклеенный на столб белый лист. И по нему – черными буквами: «Пропала девочка 10-ти лет. Помогите!» Влад притормозил и посмотрел на фото. Хотя малышка там улыбалась, но его кольнуло: девочки нет в живых… «И еще одна…» – Влад утопил педаль газа и злой, как черт в коробочке, вылетел из арки на проспект.

* * *

Рощин машинально закончил эскиз рекламы какого-то банка и, отправив его на утверждение по электронной почте, принялся шарить по сети. Где же эта мертвая вода? В конце концов, созвонившись с несколькими аптеками, он выбрал ближайшую, по курсу работа-дом.

– Зачем тебе дистиллированная вода? – спросила новенькая секретарша директора, подойдя вплотную к столу Влада и состроив поразительно заинтересованный взгляд. Она случайно услышала его разговор по телефону, когда зашла в мастерскую. Кроме Рощина здесь творили еще два художника и текстовик, но у них в головах жили собственные тараканы – и друг друга расспросами они не донимали. Девушка же нетерпеливо зацвенькала длинными ноготками по пластику столешницы. Губки-бровки. Грудь-коленки. Дерзкие сладко-горькие духи. Запах слегка щипнул Владу кончик языка. Он облизнулся. Словно клубника с перцем.

«А она – ничего так. Когда в три четверти поворачивается. Как же её звать-то?» – секундно мелькнуло у Рощина, вслух же он пошутил:

– Краски разводить. Ты разве не знаешь?!

– Точно-точно! Читала где-то, но забыла, – нашлась «ничего так». – Напиши заявку, отправим за водой курьера или закажем доставку.

– Да это мне для личных целей, – Влад поразился такой внимательности и заботе. – Акварелью я только дома бумагу пачкаю.

– Так уж и пачкаешь! – секретарша задорно мотнула русой челкой. – Хотелось бы мне посмотреть…

Рощин выдержал паузу, и девице волей неволей пришлось продолжать:

– Позвонили из банка по поводу твоего нового плаката. Их президент в восторге. Хочет то же самое, но уже в чистовом варианте. До конца недели успеешь?

– Ещё завтра и послезавтра… – прикинул художник. – Успею.

Высокие каблучки звонко уцокали. Влад проводил свежие икры взглядом. Но… не до них сейчас.

«Что же я там такое нарисовал? Даже самому интересно!» – Рощин щелкнул по иконке файла. Под обещанием «Мы утроим ваши деньги!» в причудливом беспорядке стояли раскрытые сундуки, ларцы и шкатулки. Золотые монеты переполняли их и убедительными тяжёлыми потоками текли на сверкающий пол.

Вторая глава

Именно кора дерева служит своеобразной видеокамерой и магнитофоном одновременно. Скорее всего, она чувствует, отражает и записывает на ствол и другие вещи, понятные человеку: силу ветра, температуру, окружающие запахи. Но как их прочесть?! Наверняка есть и совершенно неведомые людям параметры, ведь у дерева собственная система координат, чувств и образов. Глубже, глубже рвались мысли Влада. Куда-то в сторону от поиска клада. Вернее, не в сторону – его размышления просто перепрыгивали реальную возможность отыскать заветный сундучок, как что-то несущественное, и скакали дальше. Он хотел почти невозможного – познать все тайны этого конкретного мира. Живого и, как он уже сейчас ощущал, --">