Anuwa Kosnova - Две правды (СИ)

слышала про войну и про Пожирателей, кто кому помогал и что скрывал. И, конечно, я понимала, что этот мужчина в чём-то виноват, ведь всегда есть две правды. Только всё заключается в выборе.

Процесс был шумный и очень оживлённый, но мужчину как будто не интересовало, что происходит. Казалось, что ему вообще всё равно.

Министру, видимо, тоже надоел этот хаос голосов, и он попросил всех успокоиться.

— Мисс Персиваль, — он обратился ко мне, — я надеюсь, мы услышим, что вы об этом думаете?

И весь зал посмотрел на меня. Я не смутилась, встала и прошла в центр зала.

Конечно, я не боялась высказывать своё мнение, но чаще всего это мнение разделяла только я сама. Однако людей убеждать несложно, и поэтому меня часто выставляли на конгрессах с докладами. Министр Магии знал об этом; он часто присутствовал на конгрессах и деловых встречах и, как уже потом сообщил, просто восхищался этой юной волшебницей в моём лице.

Весь зал замер в ожидании. Я выпрямилась, подошла к мужчине, сидевшему в центре зала и, глубоко вдохнув, ровно начала свой монолог:

— Война — это замещение старого на новое. Каждый ищет в ней то, к чему стремится, и то, что хочет изменить. Но после войны всегда остаются победители и проигравшие. Судить человека за то, что он стремился помочь каждому в этой войне, мне кажется несправедливым. Он защищал свои ценности. Да, каждый совершает ошибки: кто по глупости, а кто по тупости. — И, посмотрев на мальчика в круглых очках, продолжила: — Убийство Дамблдора, как выяснилось, было спланировано, а снова вступить в ряды Пожирателей Смерти и стать слугой Тёмного Лорда было необходимо как для собственной жизни, так и для шпионажа. В любом случае, если бы ваш профессор… — я на мгновение задумалась, но потом вспомнила его имя и продолжила, повернувшись к нему, —…Северус Снейп был бы уже мёртв, он так и не смог бы помочь бедному мальчику ничем. Да, я знаю, — утверждающим тоном заявила я, — вы скажете, что он сам выбрал этот путь — это так, но у него был долг перед директором школы. И он его выполнил, тут уже не имеет значения как.

Я подошла ближе к трибуне, где восседало Министерство Магии, и мой голос стал не таким настойчивым:

— Что он заслуживает? — я задумалась на миг и продолжила: — Бросить ли его гнить в Азкабан или же отдать на поцелуй Дементорам — всё это ваши меры наказания, — я пожала плечами. — Это всё, что вы можете ему предложить сейчас, когда война закончилась и оставила после себя кучу трупов и раненых.

Министр напрягся и спросил:

— Что вы имеете в виду, Мисс Персиваль?

— Что я имею в виду? — повторила я вопрос Министра и настойчиво поинтересовалась: — Вы все тут ссылаетесь на пророчество? — обвела я глазами всех, кто присутствовал в зале суда, и продолжила: — О, я не верю в прорицание и отношусь скептически к этому, уж извините меня.

Мой взгляд встретился со взглядом Министра, и он кивнул в знак одобрения, на что я улыбнулась ему уголками губ и продолжила:

— Все вбили в голову, что бедный мальчик, который даже не окончил школу и не представляет, как пользоваться своей палочкой, должен сам воевать с Томом Реддлом и что это только его война.

Я выхватила палочку из волос и, легко встряхнув головой так, чтобы локоны упали на плечи, покрутила палочку вокруг пальцев, после чего повернулась с Северусу Снейпу и посмотрела ему прямо в глаза. Пронзительный взгляд чёрных глаз скользнул по моему лицу.

Я даже немного опешила, увидев такие чёрные глаза, и его пронзительный взгляд меня напряг. Но я продолжила:

— И что в итоге? Вы обвиняете волшебника в том, что он оказался втянутым в эту войну. А что сделали вы? — я спросила зал. — В отличие от вас он хоть что-то пытался сделать, не так ли?

Зал наблюдал и внимательно слушал, а я всё продолжала:

— Иногда я думаю, что маглы всё же умнее нас, они бы никогда не сослались на пророчество и не оставили бы мальчика одного. У них столько организаций по борьбе с подобными Тому Реддлу! Маглы уже давно упекли бы его в психушку, а от Пожирателей Смерти не осталось бы и следа. Так задайте себе вопрос, кто мы такие, чтобы судить его? — обратилась я к залу.

Министр, конечно, знал, что последнее высказывание вызовет волну негодования. Он встал и

--">