(DarthMittens) - Каков отец, таков и сын (СИ)

закатила глаза. Она была очень красива в своей злости.

С ухмылкой на лице он вышел из поезда и начал расхаживать вдоль перрона, прекрасно зная, что сейчас все девушки были просто без ума от него, а все мальчишки-первокурсники смотрели на него с восхищением.

«Ах… школа».

Гарри Поттер был королем в школе. Сокурсники и профессора просто обожали Гарри. Все его любили… ну, все, кроме Гермионы, Драко Малфоя и еще нескольких слизеринцев. Большинство слизеринцев были нормальными людьми, но некоторые — просто помешанные на чистоте крови.

Какой-то парень выбежал из поезда и чуть не сбил с ног Поттера. Гарри даже не стал разворачиваться, чтобы узнать, кто это был.

— Следи, куда прешь, Поттер, — прозвучал холодный, самодовольный голос. — Отец не хотел бы знать, что на меня кто-то напал.

Гарри рассмеялся. Люди уже стали собираться вокруг них, чтобы посмотреть на очередную стычку Гарри Поттера и Драко Малфоя.

— Печально, — сказал Гарри.— Семнадцать лет, а всё ещё бегаешь к папочке, чтобы он защитил тебя.

— Почему… ты, — лицо Малфоя покраснело, похоже, словарный запас Драко попросту закончился.

— Я знаю, — сказал Гарри с выражением торжества на лице. Он заметил Гермиону, которая сходила с поезда, уткнувшись взглядом в книгу. — Это потому, что у тебя вообще нет мозгов, абсолютно никаких. Ты даже не можешь придумать нормальное оскорбление, не говоря уже о том, что вечно бегаешь и жалуешься папочке.

Гермиона покачала головой и продолжала чтение, в то время как остальные ученики пытались хоть краем глаза увидеть перепалку Поттера и Малфоя. Гарри неожиданно обнаружил, что когда он спорит с Малфоем, Гермиона окидывает его многозначительными взглядами. Эта мысль отвлекла его от спора с Драко. Очнулся он только в тот момент, когда своей драгоценной пятой точкой приземлился на каменную поверхность. Кажется, на Малфоя все же стоило обращать внимание. Но заклинание, попавшее в грудь Поттера, стоило того, чтобы лишний раз взглянуть на Гермиону.

Кто-то подал ему руку. Гарри мечтательно улыбнулся и взялся за неё.

— Давай, приятель. Куда ты смотришь, Малфой был прямо перед тобой! А у тебя на лице такое выражение, словно ты съел самый вкусный в мире тыквенный пирог… — Рон замолчал, но тут до него дошло, в чем дело. — А-а-а, понятно. Грейнджер? — спросил Уизли, заранее зная ответ.

Гарри по-прежнему глупо улыбался.

— Да, — мечтательно протянул он.

Рон покачал головой, потом завел лучшего друга в вагон.

— Гарри, Гарри. Когда же ты поймешь, что Гермиона Грейнджер — безнадежное дело? Она просто не хочет быть с тобой. Я думал, что ты уже вырос и понял, что тебе семнадцать.

— Рон, — нетерпеливо оборвал друга Гарри, — я не сдамся, пока не найду путь к сердцу Гермионы. Она для меня — самый дорогой человек в мире.

Рон провел ладонью по своему лицу, пытаясь побороть желание накричать на Поттера. Конечно же, этот его жест не возымел должного эффекта, и Гарри так и не понял смысл сказанного. Упорству Уизли можно только позавидовать: не у каждого хватило бы терпения и сил для того, чтобы попытаться заставить этого безнадежного романтика увидеть то, что было очевидно другим.

— Не смей! Ты опять превращаешься в сумасшедшего влюбленного идиота, Гарри. Может ты, как и в прошлом году, опять начнешь писать стихи и петь серенады под окном Грейнджер?

— Я покончил с этим, — уверенно сказал Гарри. — Теперь я понял, что с самого начала это была идиотская идея. Не думаю, что она хочет еще раз услышать весь этот бред… Может быть, ей написать письмо, типа от тайного поклонника?

Руки Рона вновь начали чесаться. Желание накостылять лучшему другу по шее вернулось, казалось, с утроенной силой.

— Да уж, — выдавил Рон, желая хоть как-то помочь влюбленному товарищу. Гарри нахмурился, и Уизли решил побыстрее сменить тему. Друзья иногда говорили о чувствах Гарри к Гермионе, но Рону никогда не нравились эти разговоры. — Ты уже знаешь, что мне подарили новую Молнию?

Гарри сразу оживился при упоминании о квиддиче. Он просто обязан узнать про эту Молнию, а о Гермионе они могут поговорить и потом.

— Огненный болт только для вратарей? — спросил он, улыбаясь во все

--">