Евгения Сергеевна Сафонова - Лунный ветер

неоднократно и недвусмысленно намекала на то, что она голодна.

Голос его был спокойным, звучным и певучим. Он сказал не более того, что сказал, однако я откуда-то поняла: он, познакомившийся с обитателями Грейфилда всего пару часов назад, знает всё про матушкины приоритеты.

– Сожалею, что доставила вам столько неудобств, – обращаясь к нему одному, ответила я.

– Извинения – слишком зыбкая материя, чтобы принимать их в качестве платы за неудобства.

Эти слова заставили меня на миг оторопеть.

– Я… не люблю ходить в должниках, мистер Форбиден.

– Тогда в ваших интересах быть со мной повнимательнее. Возможность вернуть долг может представиться в любой момент, самый неожиданный для вас. – Новый знакомый согнулся в поклоне и, ловко перехватив мою руку, коснулся её сухими губами. – Что ж, не осмелюсь мешать воспитательному моменту, который, несомненно, сейчас последует. – Выпрямившись, он сощурил разноцветные глаза, устремив взгляд куда-то за моё плечо. – Но неужели помимо блудной дочери у вас есть блудный сын?

Я обернулась. Рассекая закатные лучи, каурый жеребец нёс к Грейфилду всадника – и эти тёмные кудри, плещущиеся по ветру, я узнала даже с такого расстояния.

Сегодня? Почему?..

– Том! – ахнула матушка.

Отец торопливо и капельку озадаченно поправил бакенбарды, и родители поспешили спуститься вниз. Я последовала за ними, недоумевая, отчего друг решил нанести визит раньше срока, одновременно радуясь этому приезду – и досадуя при воспоминаниях о том, чем он должен завершиться.

– Томас! – улыбнулся отец, стоило всаднику спешиться. – Очень, очень рад.

Тепло улыбаясь в ответ, Том пожал протянутую ему руку; глаза его сияли бэльтайнской^[1] зеленью.

Мы не виделись меньше месяца, но за это время, казалось, он успел повзрослеть и больше не выглядел в свои двадцать сущим мальчишкой. А ещё капельку осунулся; впрочем, это его только красило.

– Мистер Лочестер! Прошу прощения за неожиданный визит, но я решил, что не слишком обременю вас этим сюрпризом. Не терпелось вас повидать… к тому же есть одно дело, которое мне хотелось бы уладить до приезда отца.

Моё сердце провалилось, словно на качелях, но Том уже повернулся в мою сторону.

– Ребекка! – казалось, он не подошёл ко мне, а подлетел. – Боги, как ты похорошела!

Иногда мне жаль, что мы не фрэнчане^[2]. В их языке так легко отличить церемонное «vous»^[3] от тёплого и простого «tu»^[4]. Но интонация Тома заставила меня подозревать: если бы он обратился ко мне на фрэнчском^[5], это было бы «vous» – церемонное до тошнотворности, на которое он сбивается всё последнее время. С тех самых пор, как для него наша нежная детская дружба переросла в нечто большее.

Увы, только для него.

– Позволишь мне руку?..

– Том, ты всегда из Ландэна^[6] возвращаешься сам не свой, – устало ответила я, даже не думая жаловать ему ладонь для желанного им поцелуя. – К чему эти церемонии? Ты знаешь, как я не люблю подобное.

– Том ведёт себя как истинный джентльмен, – заулыбалась матушка. – Кому-то неплохо было бы взять с него пример и не забывать о хороших манерах.

– Полагаю, матушка, вести себя по-джентльменски мне будет трудновато, – заметила я хладнокровно и зло. – Не могу сказать, что горю желанием погибнуть в цвете лет на дуэли, отстаивая чью-либо честь, а с характером… как вы изволили выразиться… «норовистой кобылы» избежать дуэлей будет нелегко.

В ответ меня смерили почти угрожающим взглядом, но в этот миг за моей спиной зазвенел незнакомый, приятный, хорошо поставленный смех: наш гость явно оценил шутку.

– А, знакомься, Том, – проговорил отец, усиленно пряча улыбку в уголках губ. – Мистер Гэбриэл Форбиден, новый владелец Хепберн-парка. Мистер Форбиден – лорд Томас Чейнз.

Рукопожатие было коротким и безмолвным. Том, словно следуя моему примеру, изумлённо вглядывался в глаза нового знакомого; ответный взгляд был с прищуром – ещё ироничнее прежнего.

– Значит, это вы купили поместье, – наконец проговорил Том. – Как там леди Хепберн?

– Полагаю, наша сделка поможет ей не только погасить долги почившего супруга, но и безбедно прожить остаток дней. Правда, при всех моих наилучших ей пожеланиях, боюсь, что остаток этот будет весьма немногочисленным, – мистер Форбиден улыбнулся. – Ну-ну, не смотрите на меня так, милорд Томас. Я лишь констатирую очевидный факт. И моё предложение касательно Хепберн-парка было более чем щедрым: мне --">