Кристианна Капли - Кровь и песок (СИ)

потому что её торжественные процессии мешают движению города куда больше сломанных колес. Услышав дерзкий ответ, и без того пребывающая в паршивом настроении Иштар соскочила со своего паланкина и обрушила несокрушимую ярость на демона. Как и все из божественной породы, она испытывала отвращение к низшим тварям, и ничто ей тогда не доставило больше удовольствия, чем корчащаяся от боли фигура на земле. Только когда он поднял на нее взгляд голубых глаз, в которых плескались отголоски ледяного хаоса, вздрогнула, понимая, что он вышел из тех же вод, что дали начало и ей.

— Надеюсь, теперь ты впредь не будешь забывать своё место, демон, — бросила ему напоследок.

Она забыла эти слова на следующий день, как и сам случай. Низший помнил их долго.

Во вторую встречу её сила уже иссякла, и сама Иштар, нет, уже Астарта (имя, смешанное с грязью, демоническое, опущенное имя), жила в Мемфисе. Они повстречались на улицах египетской столицы, когда давно опустилось за линию горизонта палящее солнце. Демон узнал её сразу же, и на какое-то мгновение, когда он в истинном обличье прижал её к стене, держа руку на горле, она подумала, что сейчас и настанет конец славной богине.

Он вспорет её длинными когтями, разорвет своими клыками и сожрет еще бьющееся сердце, поглощая остатки её силы. Так, по крайне мере, про демонов говорили.

Но он просто молчал, вглядываясь в её лицо, и от силы его, холодной и тёмной, подступила к горлу тошнота. Затем демон внезапно разжал руку — Астарта рухнула на землю, дыша тяжело и жадно.

— Что же ты не закончил начатое? — хрипло и с вызовом спросила она. — Сил не хватает?

Может действительно, пусть лучше прикончит её так, чем это сделает неумолимое и беспощадное время? Лучше такая смерть, нежели это жалкое существование при дворе фараона, где она всего лишь любовница. Любимая и первая, но всё равно любовница. В Мемфисе, где царствовали другие боги, ей не было места, как богине.

На лице его, снова человеческом, застыло странное выражение. Отвращение и… жалость?

— Зачем мне марать руки о то, что скоро само сдохнет, — голос его был тихий и вкрадчивый. — Падшие боги. Жалкое зрелище.

Астарта вскинула на него гневный взгляд.

Демон был одет в форму личной гвардии фараона, а на руках его темным серебром переливались египетские иероглифы. Печать верности, как её еще называли. Заклинание, наделяющее вызывающего властью над призванным существом. Люди боялись, что демоны обернуться против них самих, а потому тщательно зачаровывали вызываемую сущность.

— Ты слуга фараона, — проговорила Астарта, наблюдая за тем, как демон кладет ладонь на рукоять меча. — Сиббиту, служащий человеку, вот что поистине жалкое зрелище.

Он улыбнулся, чуть склонив голову набок. А затем подался вперед, нависнув над сидящей на земле Астартой. В налившихся сливовых сумерках глаза его поблескивали, как у кошки.

— И говорит мне это фараонова любовница, которая спит с ним за еду и одежду. Где же сейчас твои силы, Иштар? Где твои храмы? — голос его сочился ядом. — Или мне стоит называть тебя уже Астартой? Более подходящее имя для богини-шлюхи, чьи жрицы отдавали себя каждому за несколько монет.

Богиня дернулась от его слов, будто от пощечины.

Правда колет, подобно острому кинжалу. От неё никуда не денешься. Она действительно теперь просто-напросто шлюха. И больше ничего. Её сил сейчас недостаточно даже на то, чтобы противостоять низшему, если он захочет вспороть ей горло.

Астарта сделала глубокий вдох, пытаясь унять в груди клокочущую ярость, стиснула кулаки. Она знала, кто виноват во всех её невзгодах, кто годами подтачивал её веру, кто науськивал жрецов поменять тексты и гимны, кто убил верных ей жриц, а затем изгнал её из пантеона. Мардук. Вот, кто виноват в том, что люди отвернулись от неё. Он и только он.

— Ты не помнишь меня, не так ли? — внезапно спросил демон.

Богиня воззрилась на него с непониманием. Такого вопроса она не ожидала.

— А я должна?

Демон скривился, а затем рывком поставил её на ноги. Даже сквозь человеческую маску она чувствовала его силу, темную и холодную, от которой по коже пробежали мурашки. Видимо, демон тоже что-то почувствовал, потому что его странный, смешанный взгляд замер на лице Астарты…

— Идём, — отрывисто бросил он, отступая назад. — Я провожу тебя во дворец.

Астарта тряхнула головой, сбрасывая остатки наваждения, и послушно последовала --">