Дарья Вознесенская - День, когда приходит ночь

меня, то я, напротив, разозлилась еще больше и заявила, что забуду не только про наследство, но и про отчий дом, раз он совершенно не уважает то, что я делаю, и кем хочу быть.

Может на таких взаимных угрозах все бы и закончилось, и мы помирились, как это часто бывает, а потом попытались найти компромисс, но вредина Теона усмехнулась и пропела, что «только обещаешь, а сама так и сидишь у папочки на шее».

То, что она занимается тем же самым, её совершенно не смущало.

Но это стало для меня последней каплей.

Вот я и выскочила прочь. Направляясь в единственное место, где мне были бы рады.

Все наши разговоры о практике были уже не то чтобы бесполезны, просто не своевременны. Я уже работала в больнице, говоря родным, что хожу на последние лекции — да и во время учебы нас, студентов-лекарей, не раз приводили посмотреть на необычности и нововведения, которыми славилась недавно открытая огромная лекарня: совместные палаты, особое крыло, где пациентов лечили не просто магически, но с помощью железных машин; многокомнатную лабораторию, где делались немагические лекарства, врачей, которые принимали только определенных больных — их называли «узкими лекарями». Да много чего, о чем мой отец и помыслить не мог! И это место вовсе не было сборищем нищих и убогих, как думал отец, а стало моим вторым домом.

И теперь нужно было понять, как я в этом доме могу не просто работать, но и жить, хотя бы в ближайшие несколько дней, пока не найду что-то соответствующее доходу практиканта.

Я горестно вздохнула.

Такой вот резкий переход во взрослую жизнь стал для меня совершенной неожиданностью. И довольно болезненной, если вспомнить папу, которого я на самом деле очень любила. Но что мне оставалось делать, кроме как доказать, насколько важно то, что чем я занимаюсь сейчас, насколько наш мир поменялся — пусть он и не замечает? И что я уже выросла и мои желания совсем не глупость? И я могу сама отвечать за себя?

Я так задумалась, что выскочила на следующую улицу, даже не посмотрев по сторонам. А что смотреть — район был не богатым, паробусы не ходили да и магмобили здесь были большой редкостью.

И моя задумчивость стала ошибкой.

Потому что едва я вышла из проулка, как раздался звон, меня в бок что-то больно толкнуло, и я полетела на мостовую, ударяясь головой и теряя сознание.

— Разрази тебя Буря, как ты собрался проехать половину Империи, если даже пол города пересечь не можешь?!

— Да она выскочила, как из портала, я едва на тормоз успел нажать!

Надо мной зло шипело двое.

Но я их почти не слышала — все перекрывал мощнейший целительский поток, который в меня вливали, кажется, со всех сторон. Настолько мощный, что меня чуть ли не выгибало и корежило. Магия окутывала голову, пробегалась по венам, вдавливала внутренности, исправляя от мнимых и не мнимых хворей.

Это же не возможно! Такую силу иметь… Или у них артефакт какой, о которых я не в курсе — и они, напуганные последствиями и своей виной, решили испытать его по полной?

Ох, милостивейшее Око, хватит!

— Так и до смерти залечить можно, — простонала и распахнула глаза.

И тут же утонула в чужих, ярко-голубых, глубоких, как пропасть, и сверкающих, как драгоценные камни.

Ничего не выражающих глазах.

Их обладатель вдруг резко отстранился и потом магии иссяк, позволяя мне, наконец, вздохнуть. А надо мной склонился второй, ярко-рыжий и веснушчатый парень с виноватым выражением лица.

— Как вы?

Я осторожно села, пытаясь совладать с головокружением — вряд ли от удара головой, скорее, от избыточного лечения, и не менее осторожно улыбнулась.

— Все в порядке. Спасибо, что помогли.

— Это я вас сбил, — горестно сказал рыжий и махнул в сторону магмобиля, который перегородил проезд. Я в восхищении уставилась на механизм.

Вот это да! Таких и не видела, разве что на выставке. Обтекаемый, как капля, с длинным хищным носом, яркой краской, блестящими бронзовыми трубами и новшеством, которому рукоплескала вся столица — защитным передним стеклом и подъемным механизмом, который превращал кожаную складку сзади в крышу!

Да это же огромные деньги!

Уже внимательней я посмотрела на хозяев невероятного мобиля.

Оба были одеты по дорожному, в суконные брюки, рубашки и кожаные жилеты и шлемы, а сверху теплые куртки и шарфы — этот лунный цикл обещал быть самым холодным. Оба высокие, статные, молодые — если уж по-лекарски смотреть, им до тридцати --">