Ольга Олие - Черный лебедь [СИ]

— Все в порядке и с вашим мужем, и с детьми… — вот тут новоиспеченный папаша и завис. Он непонимающе смотрел на доктора, не совсем понимая, о чем он.

— Эээээ… С какими детьми? — непонимающе переспросил он. И тут мужчина расхохотался, слишком растерянное выражение было на лице отца.

— У вашего мужа двойня, — пояснил он. — Причем, по всем показателям, исходя из их поведения, один будет альфой, а другой омегой, — и тут же улыбка врача стала еще шире, — причем, что самое удивительное, тот, кто больше похож на омегу, вовсю пинал того, кто, скорее всего, станет альфой.

— Весь в папочку, — с любовью и слезами на глазах произнес Димет. А потом неуверенно поинтересовался. — К нему уже можно? — на это доктор только согласно кивнул и распахнул дверь пошире. В нее тут же и вошел Димет, медленным шагом приближаясь к Алану.

Три месяца спустя.

В комнате на широкой кровати переплелись два тела: блондин и брюнет; альфа и омега. Они медленно целовали друг друга, изучая, пробуя на вкус. Альфа прикасался к телу омеги очень нежно и трепетно, оглаживая, лаская.

У альфы сносило крышу от запаха течки, которая как раз началась у омеги, но он стойко терпел, пытаясь не наброситься на него, еще помня то самое, первое их соитие. Потому сейчас старался максимально возбудить и заставить стонать от страсти. Но вот омега был немного зажат, он тоже вспомнил то, что с ним творили тогда, это-то и мешало ему расслабиться до конца.

Но тут блондин стал, выцеловывая каждый сантиметр тела, спускаться все ниже, пока не оказался как раз напротив еще не до конца вставшего члена. Он провел языком по головке, а после по всей длине, облизал яички, а после приник к дырочке ануса, вылизывая и пытаясь доставить удовольствие языком.

С губ брюнета сорвался первый стон удовольствия. Вернувшись снова к члену, Димет вставил один палец в пульсирующую от желания дырочку. Алан напряженно, но с каждой минутой расслабляясь все больше, наблюдал за альфой, его голова ритмично двигалась среди широко разведенных ног мужа, а к первому пальцу добавился второй, а за ним и третий.

— Достаточно… Хочу… — на выдохе произнес Алан, подтягивая к себе мужа, лаская его плечи и зарываясь руками в волосы. Глаза обоих были затуманены, губы Димета припухли, он подтянулся к мужу и стал его нежно и трепетно целовать.

Вот теперь омега отвечал со всей страстью, которая его захватила. Только когда муж стал медленно проникать в него, Алан чуть скривился от боли. Но потом сам, одним плавным движением насадился на член и замер от резкой боли, охватившей тело.

Через несколько томительных минут омега почувствовал, что боль начала отступать, а поцелуи и ласки, которыми муж пытался его успокоить, только способствовали тому, что он снова возбуждался. Первое движение, неловкое, осторожное… А потом оба просто окунулись в водоворот страсти.

Димет двигался сначала медленно, постепенно ускоряясь. Периодически наклоняясь к мужу, он целовал его губы, облизывал горошину соска, и снова выпрямляясь, продолжал входить в такое желанное тело.

Первым не выдержал Алан. С громким криком, вцепившись в простыни и запрокидывая голову назад, он излился себе на живот. Сделав несколько толчков, за ним последовал и Димет, сразу же выходя и падая рядом.

Только оба парня собрались продолжить начатое, собравшись на второй заход, как с кроватки, в которой спали малыши, раздалось хныканье.

— Хорошего понемногу, — улыбнулся Димет, вставая и подходя к детям, которые смотрели на него своими большими глазами, у одного — его собственные, а у другого — глаза Алана.

Взяв обоих на руки: Грэга и Элиаса, поднес к кровати и уложил рядом с мужем, наблюдая за тем, как тот стал доставать бутылочки с приготовленной смесью, собираясь кормить. В этот момент у обоих парней на лицах было одно и то же выражение… Безграничное счастье от обладания, от радости отцовства, от понимания друг друга и от любви, к которой они шли долгим и тернистым путем.

А отец, ехидна такая, признался, что двойню определил папа, а не он. У того глаз на такое уже наметан.

--">