Марина Леванова - Я не верю в магию

— Таниель, — низкий вибрирующий голос прозвучал справа от девушки. — Пора уходить.

Юноша, которого назвали по имени, недовольно посмотрел в тёмный угол, словно видел там что‐то, доступное только ему. Черты его лица вдруг стали жёсткими, взгляд — холодным и надменным, он засунул руку в карман и тут же вытащил, ладонь была угрожающе сжата в кулак.

— Я не шучу, — произнесла Варя, поднимаясь во весь рост на кровати и отводя ракетку для удара. Она готова была повоевать за свою свободу, пусть даже и во сне. — Только попробуй.

Признаться, странное это было зрелище: девушка в шортах и тонкой майке на бретельках с ракеткой, приготовленной для удара, и по пояс раздетый эльф в комнате, где стоял стационарный компьютер, а на столике лежал сотовый телефон.

— Спи, дорогая, — тихо сказал юноша и сдул ей в лицо пыльцу с ладони.

Варя несколько раз чихнула, недоумевающе похлопала ресницами и рухнула на подушки, как подкошенная, в обнимку с теннисной ракеткой. А через мгновение открыла глаза, словно только что проснулась от долгого сна. Тусклый луч заходящего солнца едва проникал в комнату через плотную ткань ночной шторы. Подозрительно уставилась на край кровати, туда, где недавно видела юного эльфа. На кухне пронзительно заверещал чайник и заставил окончательно очнуться от грёз.

“Наверное, бабушка снова уснула”.

Села и сладко потянулась, наклоняясь то в одну, то в другую сторону; не глядя, надела тапочки‐спаниели, быстро накинула на себя розовый махровый халат с заячьими ушками на капюшоне — подарок подруги — и, не застёгиваясь, прошлёпала на кухню.

На плите разрывался чайник, в комнате царил полумрак; выключила конфорку и подошла к окну, распахнула настежь форточку. Стёкла запотели. Из шкафа достала большую кружку и насыпала в неё чайную ложку заварки, залила кипятком и зевнула. Вытянула косу из‐под халата и быстро переплела.

“Опять всё проспала. А ведь просила разбудить через час. Что мы имеем в итоге? — Бросила взгляд на окно: — Уже вечер. — Тяжело вздохнула: — Мне ещё два эпюра чертить и переводить с английского техническую характеристику экскаватора, будь он неладен!”

Открыла шкафчик и достала сахарницу. Машинально помассировала левое плечо. За окном опускался туман, и сустав давал о себе знать ноющей болью.

Шесть лет тому назад серьёзная травма привела к тому, что ей пришлось уйти из большого спорта. Но фехтование — это больше, чем спорт. Это как жизнь, как мечта, от которой невозможно отказаться. Два долгих года ушло на то, чтобы переучиться на правую руку. Но всё равно это было не то. Не так. Если природой заложено, что ты левша, то ты ей останешься навсегда. И если раньше она была подающей надежды молодой спортсменкой, то теперь она стала обычной девушкой, которая по выходным приходила тренироваться в свой родной клуб и с завистью наблюдала за другими.

“Но зато среди таких любительниц я — лучшая. Сегодня на тренировке с лёгкостью выстояла три спарринга и лишь слегка вспотела”.

В задумчивости взялась за ручку кружки, повернулась, чтобы перейти к столу, и вскрикнула: в углу возле раковины застывшим изваянием стояла бабушка. Она была одета в белоснежный наряд, на голове платок, повязанный на манер чалмы, на запястьях золотые браслеты, а в руках что‐то массивное, похожее на дорожную сумку, только в виде большого мешка.

Нет, Варю напугало не присутствие родного человека, а то, как бабушка выглядела в вечернем полумраке комнаты, её необычный вид. Она словно просвечивалась насквозь. Или это только казалось?

Глава 2. Кошмар продолжается

Бабушка даже не пошевелилась, но её взгляд неотрывно следил за Варей.

— Ба‐а‐а, — в голосе прозвучала тревога, — с тобой всё в порядке?

— Присядь! — было ей ответом, и голос шёл словно отовсюду. — Выпей чаю.

— Хорошо. — Варя опустилась на стул и подозрительно покосилась на открытое окно, отчётливо ощущая идущий оттуда могильный холод. Обхватила обеими руками горячую кружку, посмотрела на бабушку. — Может, и тебе налить?

— Нет, спасибо. Я буду говорить, а ты слушай.