Инга Ветреная - Попасть в сказку и не выйти замуж? Книга 3 (СИ)

чешуйчатый паразит даже не предупредил, что оно такое коварное! — слабо негодовала я.

— Чье вино ты пила? — у поражённого отвис клюв.

— Ты головную боль вылечить можешь? — где ж я в этом захолустье таблетки обезболивающие найду?

Ворон взмахнул крылом, меня обдуло ветерком, чудесным образом убирая головную боль.

— Щур, ты кудесник! — с трудом веря в произошедшее, обрадовалась я.

Ворон довольно каркнул, но в моей голове на этот раз колокольного набата не случилось.

— А белочки и зайчики с тобой прибежали? — вспомнила я о Ванюшкиных друзьях.

— Нет, они границу не рискнули пересекать, их химеры и горгульи переловили бы, — снисходительно ответил ворон.

Я уселась на постель и, укрывшись одеялом, стала внимательно разглядывать птичку.

— Тогда, как ты, друг любезный, сможешь объяснить свое здесь появление? — прищурившись, допытывалась я. — И почему тебя тварюшки не тронули?

Птица, замерев, уставилась на меня немигающими глазами.

— Выходит, работаешь на два фронта! — констатировала я. — Говори, шельмец, что Кощей задумал?

— Елисея извести! — даже не задумавшись, ответил Щур.

— И этот врет! — возмутилась я. — Не стыдно?

— С чего ты взяла, что я вру? — пытался оскорбиться чернявенький.

— С того, что если бы Кощей захотел извести оболтуса, то давным-давно это сделал бы. Насколько я помню, еще вчера днем косенький был вполне свободен в своих передвижениях, а ближе к вечеру его арестовали! Почему так? Чем-то другим были заняты? И про царенка забыли! Поздно спохватились! Для отвода глаз в тюрьму засунули! — вела я допрос говорящей птицы. — Я права?

— Тебе виднее, красавица! — пытался отшутиться ворон. — ОЙ! — взвился под потолок пернатый.

Сынулька-таки смог осуществить свою недавнюю мечту: незаметно подкрасться к ворону, вырвать у него из шикарного хвоста перышко, одновременно при этом так удачно отомстив за маму.

— Больно? — оскалившись, поинтересовалась я.

— Да! — честно ответил Щур.

— Будешь дальше врать, и пытки продолжатся! — угрожающе поползла я по кровати в сторону вредной птицы с явным намерением поймать перспективный ужин и ощипать.

— Кар! — вновь прокричал ворон и вылетел в открытое окно.

И этот что-то скрывает! Ситуация, в которой все всё или почти всё знают, все, кроме меня, начинала изрядно бесить. Решив, что продолжать столь чудесное утро с негатива неправильно, потянулась еще один раз и, вспомнив, как жаркие руки моего кареглазого блуждали по телу, улыбаясь и мурлыча себе под нос, отправилась умываться и одеваться. Елисейка мне больше нравился свободным, надо было выручать парня.

Глава 2

На завтрак пошла цветущая! В новом зеленом платье, с рукавами по локоть и воротником стоечкой! Открыв утром платяной шкаф, не обнаружила в нем ни одного наряда с блестящей отделкой. Видимо, учли мои пожелания, что я высказала на вчерашних посиделках, и заменили тряпки, согласно моим, довольно-таки нетрезвым высказываниям. Приятно! ОЧЕНЬ приятно! Поэтому, облачившись в длинное платье цвета сочной травы, поплыла в трапезную в образе весны и в отличном настроении. Нас с детьми сопровождала нехилая группа поддержки, состоявшая из косо смотревшего на меня Серого Волка, двух горгулий и двух химер, которые, завидев Ванятку с Источкой, радостно завиляли хвостами, отбивая от стен штукатурку и ломая мебель. Зайдя в столовую, мы тут же стали участниками эпического действа: баба Яга, широко размахивая руками и громко сморкаясь, рыдала на груди Святояра, баба Янина не ограничивала себя лишь одной «жилеткой» и проделывала это сразу с Тихоном и Любомиром, крепко держа их за рубахи, чтобы не сбежали, окаянные.

— Всем доброе утро! — широко улыбаясь, поздоровалась я. — Дети, присаживайтесь за стол, завтракать будем.

— Да как, при таком горе, кушать-то можно? Кусочек в горле не застрянет? — пыталась воззвать к моей совести баба Янина.

От громкого завывания, малыши застыли и, как под гипнозом, чуть приоткрыв рты, уставились на бабулькин слезный водопад.

— Янинушка! — от услышанного имени бабуська аж подскочила, и тут же неосмотрительно выпала из страдальческого образа. — Вам тут один очаровательный кавалер приветы передавал и тоже взывал к Вашей совести и памяти. Этот обаяшка явно по Вам сохнет, — язвила я, почем зря.

— Он про меня спрашивал? Что --">