Вероника Вячеславовна Горбачева - Иная судьба. Книга II

Упрямая Дори ломала глаза над заветной церковной книгой уже не первый вечер. Днями у неё просто не хватало времени. Кто бы мог подумать, что на новой службе у неё не будет ни минуты свободной, и что к концу дня она будет едва ли не валиться с ног от усталости. Ибо столько посыпалось на её голову новых имён, обязанностей, хлопот — и это после её многолетнего тишайшего существования, скупого на события, как ростовщик на уступки! Неужели когда-то, в недолгие времена замужества, ей не составляло труда день-деньской разъезжать с визитами, беседовать, следить за каждым своим словом, общаться с приказчиками в магазинах и с прислугой — причём, распоряжаться, а не просить! Всему этому пришлось учиться сызнова. И при этом помнить, что не она, Доротея, здесь главное действующее лицо, она всего лишь компаньонка, дуэнья, хоть и титулованная, а потому её место — в тени своей подопечной. Хоть Марта была прилежной ученицей, её воспитательнице приходилось всё время быть настороже: то подсказать, то шепнуть нужное словечко, то вовремя ответить вместо «госпожи», потому что общаться с простым людом напрямую её светлости не полагалось этикетом. Марте было нелегко, наставнице — и подавно. В её-то возрасте — и так радикально сменить среду, образ жизни… И хоть не в первый раз — но былой гибкости не было. К вечеру она чувствовала себя одной из тех апельсиновых шкурок, которые выбрасывались после отжимки сока — пустой и измочаленной…

Поэтому изучение старого тома, сшитого, как оказалось, из множества тетрадей, продвигалось медленно.

Давным-давно, принимая и описывая полученное бесхозное имущество церквушки в Саре, Август Глюк распорядился большую часть старых записей просто-напросто уничтожить. Церковь отапливалась плохо, книги хранились в неподобающей сырости, а потому — многие страницы проросли чёрной плесенью. В этой же — подпорчен был только переплёт, и, откровенно говоря, у Доротеи не поднялась рука бросить её в огонь. Почему-то ей представилось, что за каждой записью стоит судьба того, о ком вещают строки, и сожжение книги враз оборвёт эти жизни — невинных крещёных младенцев, отроков и отроковиц, прошедших Первое Причастие, молодожёнов… Когда-то у неё было чересчур богатое воображение.

Она тайком унесла обречённый на сожжение том к себе в комнату, отчистила, просушила и… припрятала в сундук. Отчего-то ей казалось тогда, что пока книга жива — живы и те, чьи имена в неё занесены.

Торжественно вручить выживший раритет синеглазому капитану Доротея не торопилась. Что, если там не найдётся ничего, что могло бы его заинтересовать, и она только отнимет время у занятого на государственной службе человека? Надо бы самой полистать, посмотреть, а тогда уже…

Не так уж много происходило событий в небольшом селе. Оттого-то, наверное, для придания большей торжественности и значимости, предшественники пастора Глюка вели записи готическим почерком, красивым, но очень уж неудобочитаемым: сплошь в завитушках, росчерках, с тщательно выписываемыми в начале каждого абзаца заглавными буквами. Хорошо ещё, что Дори поняла систему ведения записей: на каждые два года заводилась отдельная тетрадь для крещений, венчаний, отпеваний… Потом тетради сброшюровывались. Всё удобнее, чем манера её братца: он-то регистрировал события педантично, подряд, день за днём, вроде бы по хронологии, а получалось — вперемежку. Попробуй, найди, что нужно! А здесь — по наитию Доротея сразу пропустила данные о крещениях и остальном, просматривая только брачные свидетельства. И вот нашла, наконец. После однообразия Жанов и Жаков, Анн и Марий, награждаемых по причине бесфамильностей прозвищами, она наткнулась на запись, очень уж отличающуюся от предшественников.

«Свидетельство о сочетании браком.

Жених: Артур Эдмонд Тюдор, третий граф Ричмонд, вероисповедание католическое…»

У Доротеи перехватило дыхание. Неужели?..

Других Артуров навряд ли могло занести в отдалённое баронство, да ещё и для женитьбы… Тюдор? Невероятно. Не может быть. Слишком…

Тем не менее.

«… Артур Эдмонд Тюдор, третий граф Ричмонд, вероисповедание католическое. Подданный Его Величества Императора Бриттании Вильяма. Брак первый.

Невеста: девица Мартина Селеста Дюмон…

Она! Точно, она, Мартина!