(Чепо) - Удел, дарованный свыше. Зверь в клетке (СИ)

оковы принадлежности. Никому так и не удалось приручить существо, по которому по сей день продолжают многие вздыхать и восхвалять его красоту.

- Гэбриэл, - Урвин улыбнулся еще шире, - ты мне должен ооочень много за все то, что я для тебя сделал, поэтому постарайся понравиться нашим гостям и порадуй меня.

Урвин ушел, оставив аазимара в полном одиночестве и относительной тишине. Нет-нет, но сквозь молчание каменных стен просачивались слова мольбы, и плачь кого-то из новеньких, кого лишь недавно доставили с рынка.

Кошмар. Гэб прикрыл глаза отяжелевшими веками, размышляя о том, что произошло так давно, что даже память не может воспроизвести тот день, когда он оказался в загребущих лапах Урвина. Мужчина не помнил ничего из своего прошлого, кроме имени, которое словно единственное напоминанием было о том, что аазимар существует на этом проклятом свете. Гэбриэл очнулся на корабле Кейна и, не отдавая себе отчета, что он делает, попытался бежать, подсознательно чувствуя опасность. Его скрутили и доставили к Урвину, который отчетливо дал понять, что теперь душа и тело Гэбриэла принадлежат ему. Тогда-то аазимар и понял, что попал к работорговцам. Хуже всего было то, что Урвин Кейн оказался мало того, что коллекционером дорогих игрушек в виде существ разных рас, так еще и знаменитым аукционером. Гэбриэл не поддавался всяким обучающим урокам: как ублажать своего господина, как вести себя при нем. К слову, как-то раз Гэб услышал на одном из аукционов, что он единственный альфа, который выставлялся за последние несколько лет. Не было ясно, с чем это связано, но Урвин постоянно продолжал радоваться своему лучшему приобретению. Гэбриэл ненавидел своего пленителя всей душой, но ничего не мог поделать, втайне мечтая возместить все, что Урвин с ним сделал.

Ближе к вечеру начался настоящий шторм. Капли дождя с огромной силой влетали в окно, доставая до Гэбриэла, который не обращал на влагу на лице никакого внимания. Он сосредоточенно ожидал, когда к нему придут для того, чтобы забрать в особую комнату, где его приведут в “надлежащий вид”. Двое мужчин пришли совсем неожиданно. Грубо подняв Гэбриэла, закрыв ему глаза тряпкой и сунув кляп в рот, его повели по длинным коридорам, петляя в разные стороны так, чтобы аазимар не запомнил дорогу. Но такие меры были почти бесполезны - Гэбриэл давно помнил каждый поворот и каждый камень под ногами. Его столь много раз водили по этим коридорам, что он мог бы и слепым найти ту комнату, куда его приводили последние несколько лет.

- Шевелись быстрей! - прикрикнул ему на ухо один из провожатых, толкнув в спину так, что Гэбриэл чуть не рухнул, глухо пробурчав ругательства в тряпку во рту. - Если тебя не купят, то ты умрешь, а мы лично об этом позаботимся.

Аазимару было уже все равно. Он был бы рад умереть. Но по странным стечениям обстоятельств, жуткое предупреждение от провожатых не было беспочвенным. Все те, кто хотел купить Гэбриэла по неясным причинам либо отказывались от него, либо пропадали без вести. За такие странные истории аазимар до сих пор оставался долгожителем среди игрушек Урвина.

Через какое-то время Гэбриэла втолкнули в небольшую комнату, где туда-сюда сновали слуги Кейна. Пленник слышал лишь шаги и тихие перешептывания, когда с него снимали тяжелые кандалы и впрыскивали что-то через тонкую иглу в кожу предплечья, бережно стараясь не оставить синяков. Перед глазами все вновь начинало мутиться и кружиться. Только шепот и прикосновения холодной воды не давали уйти за грань безумия. Аазимар настолько привык к тому, что сопротивляться не стоит, что и помыслить не мог, чтобы оттолкнуть наглых омег, которые купали и приводили его в надлежащий для продажи товарный вид. Игрушка. Красивая и интересная безделушка. Он перестал быть личностью и хоть кем-то, кто способен быть здравомыслящим и хладнокровным.

Что-то горячее и неприятное прошлось между ног, вырвав из груди стон. Удовольствие разливалось горячей лавиной вдоль позвоночника, концентрируясь в паху. Стыд затопил все на свете, вспыхнув где-то глубоко внутри, но тут же отошел назад, когда на Гэбриэла надели черные бриджи по колено, которые как вторая кожа облепили ягодицы и возбужденную плоть. Длинные волосы аазимара заплели в тугую косу, заранее намазав каждую прядку блестящим муссом, чтобы ярко подчеркнуть индивидуальную особенность

--">