Ксюра Невестина - Поцелуй дракона для рыжей бестии. Часть 1

в круг. Эвон доставала деньги, а я передавала анимешнице две коробки с пиццей. И вдруг перед глазами будто молния сверкнула, и нас раскинуло по разные стороны комнаты. Я влетела в дверь, Эвон в секретер, анимешница — на кровать.

В центре импровизированного круга зажегся трехцветный символ, и поверх него лежали две картонные коробки.

Я заметила, что руки жжет. На тыльных сторонах ладоней переливался оранжевыми всполохами неизвестный символ, края которого были похожи на те, которые выглядывали из-под коробок.

Посмотрев на девушек, убедилась, что это происходило не только со мной. Руки Эвон горели белым светом, а руки анимешницы — фиолетовым. Что с нами произошло? Магический ритуал? Нет-нет, глупости. Магии не существовало. Это все детские сказки!

Эвон тяжко простонала: ей досталось сильнее всего. Ее откинуло с той же силой, что и меня, но она врезалась секретер, проломившийся под ее весом, с приданным ему ускорением. Анимешница очухалась первая и боязливо подползла к символу в центре распавшегося круга.

Она отбросила коробки с пиццей в сторону и вперила взгляд в трехцветный символ, размером с подушку. Оранжевый, белый и фиолетовый. Три цвета, три девушки, шест одинаковых символов на тыльных сторонах наших ладоней.

Я подсела поближе к анимешнице. Эвон отложила клатч и подошла к нам. Всех троих очень интересовало произошедшее, но ни одна из нас не знала, что делать дальше. Не каждый день попадались магические ловушки!

А все-таки это была магия.

Невероятно и невозможно, но мы столкнулись с проявлением настоящей магии! Неужели часть экстрасенсов, которых я всегда считала шарлатанами, действительно обладали некими потусторонними способностями?

Не в силах терзаться в неизвестности дольше, я протянула руку к большой печати. Эвон пугливо схватила меня за запястье, но спустя пару секунд отпустила. И я коснулась указательным, средним и безымянным пальцами волшебного символа.

Алвойс Роу, Милрондел, кабинет мисталя

Порой, я ненавидел добытую тяжелым трудом должность мисталя. С самого детства я обожал наводить порядок везде и во всем, до чего мог дотянуться, что страшно злило всех вокруг.

Дообожался. Стал одним из мисталей — людей, ставших главами своих мисталийств. Я заполучил желаемое «обеспечение внутреннего порядка», но не учел, что королевство «немного» больше по территории, чем мое родовое поместье, а командовать армейским взводом и слугами — не одно и то же.

Отступаться от данного публично обещания я не имел права, а потому уже четвертый год занимался бюрократией, изредка выполняя прямые должностные обязанности.

Но самым тяжелым было не разочарование в должности, а он. Его звали Спаркл, и он — неконтролируемый артефактор. Спаркл — святая наивность, и если бы я не знал его с самого детства, то давно арестовал бы его за злостное нарушение правопорядка. Он не желал никому зла, но являлся единственным прямым наследником древнейшего рода…

Вдруг надо мной нависла тень, незаметно подкравшаяся со спины. По службе я не имел права быть настолько рассеянным, но Спаркл всегда поражал меня. Он двигался абсолютно бесшумно, и никакие магоприемники не могли засечь колыхание его магического фона.

И это его, Спаркла, не приняли в академию за недостатком магического таланта! Когда ректор и принимающая комиссия получили королевский выговор, вот тогда-то они поняли, какую роковую ошибку совершили, не взяв своевременно юное дарование под контроль. Теперь уж было поздно.

— Ал, я не знаю, что мне призвать!

В связи с недавними беспорядками, бумаг на ознакомление и подписание было слишком много, а времени на работу с ними слишком мало, поэтому я слушал друга в пол-уха. В последние полтора месяца он чем-то усиленно занимался в домашней лаборатории, и «случайными» казусами не допекал. И я расслабился.

— Ты меня слышишь, Ал? Ал!

Спаркл вышел из-за моей спины и заходил туда-сюда перед моим столом, стирая ворс ковра в ноль. Не обращай внимания, Алвойс! Иначе снова натолкнешь сумасбродного и беззаботного Спаркла на идею века!

В прошлый раз «идея века» разрешилась достаточно безобидно, и все родственники Спаркла поспешили удалиться из столицы, боясь за собственную жизнь. Осталась только его мать.

— Слышу, — вынужденно оторвался от бумаг и поднял взгляд.

Товарищ эмоционально вскинул руки и уселся в одно из трех гостевых кресел моего кабинета, притом умудрился --">