Оливия Штерн - Пангея приветствует тебя (без редактуры)

горячо. Кровь выплескивалась вялыми толчками, и он вдруг с ужасающей ясностью понял, что — все. Больше ничего не будет. Он не привезет Повелителю Ан-далемм, он не будет прощен, он никогда не покинет рубежи Зу-Ханн. Вместо этого он сдохнет как гиена посреди пыльной, изнуренной зноем степи, и смерть эта будет мучительной. Перед глазами стремительно собиралась черная пыль. Но в самый последний миг, перед тем, как ее покров сомкнулся над ним, Уннар-заш увидел лицо Дей-шана. Тот ухмылялся.

Глава Тана

Все, что она могла сделать — это съежившись, закрыв голову руками, наблюдать за тем, как человек, назвавший себя Уннар-зашем, упал сперва на колени, зажимая чудовищные колотые раны, а затем медленно, как будто нехотя, завалился набок. Над ним склонился убийца, к нему подошел еще один, что уцелел чудом. И внезапно перед глазами, соткавшись из алых кусочков мозаики, предстала странная картина: вот она сама стоит над чьим-то телом. Это женщина. Ее светлые волосы разметались по бордовому ковру, вместо лица — кровавое месиво с осколками костей. И она, Тана Альен, шепчет кому-то третьему — что ты наделал? Ты знаешь, что тебя теперь ждет?!!

«Тана Альен», — повторила она про себя, поражаясь собственному спокойствию, — «мое имя — Тана Альен».

Все остальное тонуло в беспроглядной тьме, как и вся степь… Как и умирающий неподалеку Уннар-заш, молодой, полный сил и какой-то чересчур правильный и благородный, что ли. Такие, как он, долго не живут — ни здесь, ни за стеной Гиблых Радуг.

Двое пришли к выводу, что Уннар-заш не опасен более, быстро осмотрели убитых и развернулись к Тане — но она не предпринимала попыток бежать. Просто лежала и смотрела, как, хрустя сухой травой, к ее голове приближаются две пары ног, обутых в тяжелые сапоги. Страха не было, было лишь сожаление о том, что Уннар-заш убит. Как странно, он выглядел таким… широкоплечим, сильным. Казался вечным. Но увы. Несколько секунд — и нет больше молодого военачальника. Она с разочарованием подумала, что наверняка не успеет забрать медальон.

— Поднимись, женщина, — прозвучала команда.

Тана послушно поднялась. Она помнила тех двоих — оба были из отряда Уннар-заша и оба отправились следом отбить ценную добычу.

— Ну, что я говорил? — Дей-шан ткнул пальцем в Тану, — разбогатеем мы с тобой, Риэду.

— Вы тоже повезете меня к Повелителю? — поинтересовалась Тана, за что тут же получила оплеуху. Легкую такую, Дей-шан даже не замахивался особо, но от удара в голове звякнули осколки зеркала, все закрутилось перед глазами, и Тана обнаружила себя в руках Риэду. Который, к слову, тут же воспользовался ситуацией, чтобы совершенно по-хозяйски ухватить за задницу. Этот парень вел себя совершенно предсказуемо, а потому был почти безвреден. Мужчин Тана не боялась. Особенно таких, молодых, горячих и безмозглых. Куда большую опасность мог представлять предатель, убивший своего командира, но Тана решила, что и с ним разберется. Всему свое время.

— Ты что? Испортишь же! — несмело взбунтовался Риэду.

Тана одарила его долгим, благодарным и очень многообещающим взглядом. Дыхание у парня участилось.

— Не испорчу, дурак. Женщину надо в страхе держать, понял? — и тут же, обращаясь к Тане, продолжил, — ну что, будешь слушаться?

— Буду, — согласилась она. Промакнула тыльной стороной ладони разбитую губу. Ох, ответишь ты за все, Дей-шан…Да и ты, Риэду, тоже.

— Тогда становись на ноги и греби к лошадям. Оставь ее, Риэду, сама дойдет.

Тана, демонстративно пошатываясь, побрела в сторону лошадей. Ей почудился хриплый полувздох-полустон из травы, где лежал Уннар-заш, но она не решилась пойти туда. Проку-то? После таких ран здесь не выживают. Хотя жаль его, очень жаль.

За ней шли двое, Тана слышала, что они о чем-то горячо спорят, но, как ни напрягала слух, не могла разобрать ни словечка. В какой-то миг Дей-шан широким шагом опередил ее и твердо взял за плечо.

— Риэду, седлай, — короткий кивок в сторону сонных коней, — а ты, девка, прогуляешься со мной.

— Дей-шан! — возмущение и раздражение в голосе молодого Риэду.

— Я сказал — седлай, — повторил старший и потянул Тану в сторону. Понятно, для чего. Как говорил Уннар-заш — она здесь лакомый кусочек. Сокровище. Кто ж удержится от соблазна?

Тана не стала задавать лишних вопросов. Зная, что убийца Уннар-заша тяжел на руку, изобразила страсть просто запредельную, --">