Белая Лилия Альшер - Практикум по выживанию

Как только стены строгого кабинета окружили их, Дарлин бросила на кресло перчатки и сама бессильно упала на жестковатую обивку.

— Ты должен срочно вернуться домой, — не переводя дыхания объявила ведьма. Ее потряхивало. — После Равноденствия все просто взбесились. Ковен распадается, Лоран. Ты должен занять место отца и принять управление, потому что у нас начинается грызня за власть. Астор и Лазар призывают изгнать тебя, — она неуютно поерзала на кресле, предупреждающе выставив дрожащую ладонь, — и я знаю, как ты к этому относишься, но послушай меня, пожалуйста! Очень многие поддерживают эти идиотские идеи, что мы должны вернуться к старым ритуалам, изгнать всех Светлых с наших земель и… Я даже говорить об этом не хочу. Лоран… Если ковен возглавит кто-то из наших кузенов или их отцов, нас ждет катастрофа.

Демонолог ее трагическую речь слушал почти безучастно. Он сидел на углу стола со скрещенными руками и ждал, когда поток ее эмоциональных слов свернет к сути. Какой-то более важной, чем необходимость решать дела семьи, от которой он старался держаться подальше уже много лет.

— Если желающих возглавить ковен так много, не вижу смысла усложнять выбор своей кандидатурой.

Дарлин прикрыла глаза ладонью:

— Ты недооцениваешь опасность, ты не можешь больше оставаться в стороне. Вчера Астор с сообщниками напали на Дом, твоей матери удалось остановить их, но они добрались до реликвария и… забрали, что смогли. И теперь они знают, что хранилище почти пустое. Они убеждают остальных, что в угасании Сил виноват твой отец, а твое дурацкое решение скрыться в Академии — доказательство слабости и трусости. Я знаю, что ты не собираешься никому ничего доказывать и не горишь желанием власти, но сейчас от твоего решения зависит не только твоя жизнь.

Ведьма замолчала и уставилась остекленевшими глазами в окно, где сгущались холодные осенние сумерки. Она покусывала накрашенную губу, та едва заметно дрожала. Лоран молчал, давая ей возможность сказать наконец то, что волновало ее больше всего, и что привело сюда, к нему.

— Они… Они хотят лишить всех полукровок и слабейших в семье дара, Лоран.

Маг нахмурился:

— Но это невозможно без…

— Они убьют всех их и всех несогласных, — долго сдерживаемые слезы покатились по белым щекам ведьмы.

Лоран закрыл на секунду глаза, острые скулы заострились еще больше от сжатых до скрипа челюстей. Ярость темным пламенем обжигала внутренности. Как и осознание того, что все слишком, слишком невовремя. Или слишком вовремя, тут как посмотреть.

— Я буду завтра.

— Ты нужен нам сегодня, — взмолилась она. — Верные твоему отцу члены ковена обосновались в Доме, но шайка Астора сильнее, как ты понимаешь. А Дом… Он почти беззащитен от своей же крови.

Лоран ощутил, как виски сдавило напряжение, и устало сжал пальцами переносицу. Его разрывали очень противоречивые чувства — помочь Дарлин было нужно, да и хотелось, но обещание, которое он уже дал Адель держало в Академии. Сверхъестественное предчувствие твердило, что все это, возможно, связано. Как именно — неизвестно пока, но что-то тянуло к Дому, будто там ожидала очередная подсказка, кусочек головоломки, которая никак не желала складываться в цельную картину. С другой стороны, Лоран опасался оставлять девчонку без присмотра. И под присмотром Армана — тем более.

— Я буду завтра, — повторил маг. — Сегодня я должен уладить нечто важное здесь.

Дарлин едва не застонала от досады:

— Что может быть важнее, Лоран?

— Мое соглашение с Дамьеном Соланом, — сухо ответил он. Непонимающий взгляд Дарлин не нашел отклика, продолжать мысль демонолог не стал, как и посвящать кузину в подробности. Вместо этого он раскрыл телепорт, пользуясь преподавательскими привилегиями. — Увидимся завтра.

Ведьма недовольно и резко поднялась и шагнула к телепорту, ее все еще терзала дрожь, а красивое лицо было бледнее обычного. Алые губы превратились в тонкую напряженную нитку. Дарлин шла, словно на казнь. Она исчезла в пространственном переходе, на кресле сиротливо остались лежать замшевые перчатки.

***продолжение следует***

.