Кристин Ловелл - Вер, Медведь и Омела (ЛП)

зрительный контакт, но он уворачивался, словно знал.

— Не делай этого, Джейки, — я знала, что прозвище его уязвит. Я удерживала свой голос на низком шепоте.

Он выпрямился, но не отступил.

Ярость прокатилась по мне волнами, временно выбивая мой страх.

— Клянусь, я никогда тебе этого не прощу. — Я обмякла, заставив его держать все двести с гаком(2) фунта моего веса.

Отпустив мою шею, он обвил руками мою талию.

— Черт, Эм, — мое имя было проклятием на устах.

Видя, что это только оттягивает неизбежное, я выпрямилась, но не без возмущения. Я совсем не в восторге от этого.

Он положил свою тяжелую руку на плечи, подталкивая меня. Он встретил мой взгляд, уверенность сквозила в каждом слоге.

— Да, простишь. Обещаю.

Оцепенев. Я была безмолвна, как моя волчица, не упустив его отсутствие сочувствия.

— Счастливого Рождества, сестренка, — он поцеловал меня в щеку, как Иуда каким он был, развернул меня в двери и толкнул через порог.

Дверь за мной захлопнулась, а спустя мгновение щелкнул замок. Одна из мер безопасности — дверь из прочной нержавеющей стали… в бревенчатой хижине. Это абсолютно убивало любое тепло прилагающееся к деревенскому домику.

Оглянувшись в трехкомнатной хижине, я быстро заметила Мака. Ощутив покалывание, повышенная осведомленность, проносилась сквозь меня при виде него. Он был высоким, темным и сексуальным.

Хотя вспомнив его слова в баре, я быстро подавила свою реакцию. Я не знаю, чувствовал ли он ту же тягу и отрицал это или нет; все, что я знала, это то, что хотела мужчину, который хотел бы меня такой, какая я есть, со всем обилием изгибов и все.

Я определенно пошла против судьбы как полный вервольф, но это не значит что я менее достойна хорошей пары, того, который получит удовольствие от каждого дюйма моего тела и кто подарит это удовольствие мне.

К сожалению, это никогда не будет Мак, несмотря на то, что говорит сама природа.

Он пристально смотрел на меня оттуда, где сидел на диване, потягивая пивко и ничем себя не выдавая. Выражение его лица было будто каменная маска, нечитаемая, но внушаемая.

Это предполагало то, что он зол.

Подойдя к единственному дивану, я плюхнулась на другом конце, напротив камина. Кто-то развел огонь. Я уверена, что Джейк и Тейлор никуда не выходили прошлой ночью или сегодняшним утром. Но это не значило, что брат не мог приказать кому-то все это сделать.

И видимо он сделал такое пару раз на этой неделе, основываясь на декоре. Елка стояла слева от камина, мерцая белыми огоньками. Ленты были в основном золотого цвета, а украшения ярко-красного. Гирлянды болтались вдоль каминной полки. Праздничные украшения возвращали пространству тепло и уют, но этого было недостаточно, чтобы изменить мое настроение.

Сняв угги, я удобней умостилась на диване. Я сложила руки на груди и попыталась затеряться в мерцании пламени в камине.

Но я слишком осознавала, что он рядом и его ежеминутные движения.

Мак вытянул ноги, скрестив их в лодыжках, под журнальным столиком. Одну руку он положил на пресс, поверх клетчатой, фланелевой рубашки, а другая упиралась в край дивана, держа пиво.

— Счастливого Рождества, — заявила я без единой эмоции в голосе.

Он искоса взглянул на меня, а его взгляд блуждал по мне.

Джейк не дал мне времени переодеться. Я надела толстые, темно-красные леггинсы, белую майку под черным худи, пару зеленых носков и мои сапоги. Неловким было то, что на мне отсутствовало нижнее белье.

Я стиснула зубы. Я собиралась отомстить Джейку за это. Не знаю как, не знаю когда, особенно учитывая нынешние обстоятельства, когда я заперта, но я поклялась всем, что для меня свято, что он будет всю жизнь сожалеть об этом.

— Милая пижамка, — края его губ изогнулись в насмешливой ухмылке; его глаза блестели от удовольствия.

Я стрельнула в него глазами.

— Даже не начинай.

Он фыркнул.

— Кому-то попался кусок угля в чулке.

Поджав губы и сжав зубы, я старалась дышать сквозь раздражение, которое вспыхивало во мне.

— Больше похоже на несносного вермедведя, — огрызнулась я.

Его усмешка пропала.

— Ты единственная кто ведет себя как гризли.

Я села, чуть обернувшись к нему.

— Потому что я застряла в этой тюрьме, в одной спальне с тобой, и без каких-либо развлечений на все рождественские дни, — я раздраженно выдохнула, чувствуя, как меня скручивает --">