Рина Ских - Императрица после смерти

После этого я старалась выбирать одежду еще мешковатей и попадаться им на глаза как можно реже. Руки постоянно были в синяках, да и на животе и ребрах часто синели уродливые пятна. Пожаловаться я никому не могла – однажды пыталась рассказать матери, но она сдала меня отцу. Тогда он избил меня так, что сломал руку и сильно «разукрасил» лицо. По официальной версии я упала с лестницы. Но еще долго я вспоминала то, как я его умоляла не делать этого и обещала никому никогда ничего не говорить. А также ужасающий хруст кости, когда он резко дернул ее на себя со словами: «Запомни это, в следующий раз будет хуже» и ушел. Я же потеряла сознание от боли. Хорошо, что хоть в больницу отвез – наложить гипс, все там сокрушаясь, что дочь на каблуках ходить не умеет, вот и упала.

Я пыталась с этим бороться. Пыталась объясниться с отцом. Но становилось только хуже. Мать он не бил. Только меня. До сих пор не понимаю, чем такое заслужила. После перелома я старалась вообще с ним не пересекаться и уже ни на что не надеялась. Но он частенько стал заходить ко мне в комнату. В наше время довольно много информации про насилие в семье и разного вида извращения. Но, к счастью, никаких поползновений в плане интима отец не делал. Просто бил и унижал. Было и другое, но вспоминать это и вовсе не хочется. Скажу лишь, что иногда я всерьез думала о смерти. Вечерами я мечтала, что смогу уехать, что буду сильной, что смогу жить одна, а на утро принимала жизнь такой, какая есть. Я смирилась с тем, что являюсь слабой бесхарактерной личностью.

С матерью не вышло доверительных отношений, с отцом я старалась не пересекаться. Условия для совместного проживания были трудноваты. Большую часть времени я проводила у себя в комнате, несмотря на то, что отец туда имел неограниченный доступ, изредка перемещаясь в закуток за огромной пальмой в кадке на лестнице. Но спрятаться от него невозможно – только разозлит его. Обычно я просто читала книгу, делала уроки или смотрела фильм. До тех пор, пока не придет отец или не нужно будет идти на занятия. А еще я рисовала. Моя тетрадь, в которой я рисовала была довольно пухлой. Моя любимая тетрадь...

В продвинутом университете, куда меня отправили после школы, я намеренно ни с кем не сближалась, отец еще раньше сообщил, что не потерпит, чтобы я заводила знакомство хоть с кем-то, кого он не одобрит заранее. Почти год так проучилась. Так и жила, вернее существовала. На полочке в моей ванной вечными спутниками были валерьянка, пустырник и еще много разных антидепрессантов. Это единственные лекарства, которые мне позволялось использовать. Никаких обезболивающих, даже против головной боли или ежемесячных болей каждой девушки. Может слегка и превышала дозу, но только это помогало мне по ночам уснуть, а днем смириться с миром, где меня никто не любит и я никому не нужна... Хотя, стоп! Был еще человек, которому я не безразлична! Она папина сестра. Двоюродная кажется... Ее зовут Жанна. Она была пару раз у нас в доме на папочкиных приемах и единственная из гостей обращала внимание на меня, затиснутую где-то в темный угол. Мне с ней было не страшно и чувство неловкости быстро проходило. Я даже была у нее дома несколько раз. После того, как мне исполнилось четырнадцать, меня перестали к ней пускать. Да и вообще куда-либо. На занятия и то меня отвозил шофер. Но даже Жанне я никогда не рассказывала о ситуации в нашем доме. Она не намного за меня старше, но живет одна и имеет достаточно средств для существования – Жанна художница и имеет свою картинную галерею. Именно она вдохновила меня заняться рисованием. Но с отцом они не в самых лучших отношениях. Она хорошая. Может в этом все дело? Но я ее уже не видела года четыре. К нам не ходит, а меня к ней не пускают.

В детстве мне говорили, что у меня твердый характер и вообще я сильная личность. Но это осталось в детстве. Была бы я сильной – ушла бы. Хоть бы в детдом какой. Но неизвестность страшит еще больше. Трусиха я, а не сильная личность.

Так бы и прожила я всю жизнь, не привлекая чужого внимания, но вмешался случай.

Глава 2

Я сидела в своем обычном закутке за пальмой в кадке на лестнице и рисовала. Я видела сегодня на улице очень красивого парня и пыталась изобразить его на бумаге, но все никак не воспроизводился его взгляд. Заинтересованный взгляд. Да, я, наверное, нафантазировала себе, но на меня обычно смотрят как на пустое место.

Хлопнула дверь – отец вернулся. Хорошо бы, он --">