Мстислава Черная - Целительница для князя

виды на приземистые, заросшие пижмой холмы и ожерелье водоёмов, давшее монастырю название. Жаль, что полного уединения не получится, свиту, увы, с хвоста не стряхнуть. Куда бы мы с Геданом ни поехали, мы едем не как семейная пара, а как правящая чета, и от этого никуда ни деться. Можно было бы отправиться в путешествие инкогнито, Гед навёл в стране порядок и крепко держит власть в руках, но я никогда не предложу остаться без охраны.

Но монастырь – это не плохо. Жрецы не ждут ни веры, ни участия в молитвах и ритуалах, достаточно прийти к алтарю в день приезда в знак приветствия и в день отъезда – попрощаться, так что, как по мне, здешние монастыри больше похожи на дома отдыха, чем на религиозные организации.

А ещё говорят, что в монастыре Семи озёр есть алтарь, посвящённый светлой богине Леане, покровительнице матерей. Недавно я осознала, что очень хочу увидеть наших с Геданом детей. Да и Ларе благословение богини не помешает. Лара меня опередила, не только вышла замуж, но и уже ждёт малыша.

Гед отстраняется, мягко отбирает у меня документы, прячет в сейф, а затем подхватывает меня на руки:

– Ну что, репетируем похищение?

– Да-а-а…

Пискнув, Розик торопливо перепрыгивает с угла столешницы на плечо… Гедана.

Розик так и не смог освободиться от последствий ментального воздействия. Гед заверил, что использовал самую лёгкую форму ментального давления, признанную безвредной и официально применяемую в судах Даларса. Последствий не должно было быть, однако Розик оказался уязвим, и даже загадочный оператор Системы ничем не смог помочь. Впрочем, Розик вполне счастлив и искренне наслаждается дружбой с Гедом, но как бы то ни было, проект, в тестировании которого я приняла участие, признали сырым и отправили на глобальную переработку.

Долг перед Системой я закрыла за два месяца и теперь снова могу пользоваться каталогом, но пока предпочитаю копить караты на что-нибудь грандиозное, а не транжирить на мелочёвку.

Гедан удерживает меня на руках с такой лёгкостью, словно я ничего не вешу, поднимается по башенной лестнице. Его дыхание не сбивается, даже когда мы оказываемся на верхней, продуваемой ветром площадке.

– Бера, я соскучился. Я подумал, что в саду нас обязательно достанут, поэтому вот. Не знаю, угадал ли…

– Угадал, – я не верю своим глазам.

В детстве у меня было «гнездо» – ворох старых одеял на дачной террасе. Я обожала строить из одеял домик, пряталась в нём вместе с плюшевым поросёнком. Часто я утаскивала в своё гнездо чай с клюквенным вареньем.

Позднее дачу продали, а гнездо… не забылось. Гед любит слушать рассказы про мой родной мир, и недавно я со смехом поделилась мечтой – до перерождения я копила на собственный домик у леса, чтобы обязательно была терраса. Я бы вечерами куталась в одеяла, пила чай. Мечты ведь могут быть дурацкими, на то они и мечты, верно? С мечтой о даче попрощалась, но Гед её осуществил.

Он опускает меня на подушку, устраивается рядом, откидывает край ближайшего одеяла, под которым прячутся заранее приготовленные на миниатюрном подносе две чашки, горячий чайник и вазочка с вареньем. Можно не сомневаться – с клюквенным.

Я прижимаюсь к мужу:

– Гед.

– Это будет только наш с тобой уголок, для двоих, согласна? Моя королева, моя целительница, моя Бера…

А мир пусть подождёт. Согласна.

Конец

--">