Джулия Эйлер - Взлетай

– Не удивительно, что не понимаешь. Ты ведь не цыганка! – усмехнулся парень.

– Это делает меня хуже? – возмутилась Ляля.

– Ничуть. Но разве я говорил, что ты хороша?

Искорки смеха плясали в его глазах, но улыбки не было.

– Я – Хармон. Тетя Станка попросила меня показать тебе тут все. У нее дела.

Ляля покраснела – хороша гостья, даже не заметила, что сопровождающая ушла.

– Если тебе не хочется, я могу и сама…

– Я не против, – отрезал Хармон. – Пошли.

Он повел Лялю вдоль палаток. Где-то в середине городка был большой костер, на который они, судя по всему, и направлялись. Шли они недолго, минут десять, и все это время Ляля крутила головой по сторонам, разглядывая палатки. На каждой из них висел ловец снов, и на каждой – уникальный.

– Для чего они? – Ляля кивнула на ловцы, не выдержав напора собственного любопытства.

– О, у каждого свой смысл, но есть и один общий – сохранить любовь в семье, – отозвался Хармон, сложив руки за спиной. – Любовь – самое главное, верно?

– Ну, да. Наверное, – ответила Ляля, задумавшись. "Откуда мне знать, что она главная, есть я не знаю, что такое любовь?" – девушке было шестнадцать, но так уж сложилось, что в школе хоть сколько-то интересных парней не обнаружилось, а любить ей хотелось по-настоящему, как мама с папой.

– Вот мы и пришли. – сказал Хармон, кивнув на костер. – Ты можешь присесть.

Парень провел Лялю к сидениям, стоящим вокруг костра, но сам садиться не спешил.

– Мне нужно уйти, это ненадолго. Ты не против?

– Иди, конечно. Я не вправе тебя задерживать.

Ляля вновь осталась одна. Только вот это ее ничуть не заботило: тут было на что посмотреть!

Сидения вокруг костра были расставлены достаточно далеко, и вскоре девушка поняла, почему. Когда сидения заполнились, в круг вступили четыре девушки: все брюнетки, в ярких многослойных платьях. Девушка в красном встала напротив той, что была в голубом. Девушка в зеленом напротив девушки в жёлтом. Они встали на свои места и замерли.

Внезапно со всех сторон полилась музыка. Сначала тихое мурлыканье гитары, потом все громче… вступили голоса. Пели, кажется, все.

– Ай, не не ней, ай не не!

Девушки начали танцевать. И платья, теперь Ляля поняла, наконец, в чём их красота: они раскрывались, как бутоны ночных роз. Лепесток за лепестком мелькал в отблесках костра. Музыка завораживала, а танец заводил в транс. Ляля боялась даже пошевелиться, чтобы не спугнуть чувство эйфории, зародившееся глубоко внутри.

Музыка смолкла так же резко, как началась. Девушки замерли. Казалось, все живое в этот миг поставили на паузу…

– Ай, не не ней, ай не не! – завел Хармон, выходя из темноты.

– Ай, не не ней, ай не не! – подхватил другой голос.

Все, весь город запел, и танцовщицы поднялись над землёй. Они продолжали танцевать не имея никакой опоры под ногами. У Ляли перехватило дух: она во все глаза рассматривала Хармона, а он смотрел только на нее. Он медленно шел вперед, к ней.

Когда музыка остановилась, Ляля не заметила. Возможно, она и не заканчивалась – это больше не имело значения. Девушка видела лишь глаза Хармона. Ярко-голубые, как небесный свет, глаза ее возлюбленного.

***

Прошло два месяца

Они гуляли по прекрасному городу каждую ночь. Вечером, Ляля вылезала из окна своей комнаты и мчалась в прекрасный город. К вечному празднику, чудесным песням и к Хармону. Прекрасному принцу, который украл ее сердце.

Он пел для нее, танцевал для нее, делал разнообразные сюрпризы, и Ляля была вне себя от счастья.

Идиллию омрачил лишь один вечер, когда Ляля с Хармоном, по обыкновению, гуляли по городу.

Станка сидела у своей палатки с картами в руках. Внутри были расставлены свечи, и это создавало впечатление некоего портала за спиной женщины.

– Садись, милая, Таро хотят поговорить.

Ляля послушно села на землю возле Станки и замерла.

– Тетя, может не надо? Все ведь идет хорошо.

Хармон встал на колени позади Ляли, и положил руки на плечи девушки.

– Мы должны знать, что думает город о вашей связи.

Станка начала тасовать колоду, и Хармон скрипнул зубами.

– Сдвинь левой к сердцу. – Женщина протянула Ляле колоду, и девушка послушно выполнила просьбу.

Неуловимым движением женщина выложила на землю три карты, две из них были перевернуты для Ляли, и только одна лежала правильно.