Татьяна Рябинина - Клуб попаданцев

повод. Например, несколько жалоб, но состряпать их — дело пяти минут. А вот выявленные нарушения в одном заведении уже сами по себе служили поводом проверить и остальные, принадлежащие тому же владельцу. Так что предосторожности точно были не лишними.

Тем не менее ситуация складывалась… не из лучших. Оказавшиеся в черном списке Роспотребнадзора рано или поздно прогорали. А попасть туда можно было не только из-за реальных багов. Скорее, наоборот: они находились — и жестко карались — у тех, кого по какой-то причине взяли на карандаш. И даже если бы вдруг все обошлось малой кровью, нервы мне в ближайшие месяцы должны были потрепать изрядно.

Хуже всего обстояло с холодильником. Старый починке уже не подлежал, а вернется ли до конца недели в исправном состоянии новый — вопрос оставался открытым. С контрольной проверкой обычно приходил другой инспектор, но я не сомневалась, что взятку совать не имеет смысла, можно только все усугубить.

Неделя прошла нервно. У меня хватало и других забот, но все они отодвинулись на задний план. Слишком много труда я вложила в свое дело, чтобы все пошло прахом из-за одного мстительного козла.

В пятницу истекал отпущенный нам срок. И обещанный срок ремонта тоже. Вот только обещание это было устным и ничем не подкрепленным. Не сегодня — тогда уже на следующей неделе. А вот проверка запросто могла нагрянуть и в выходной.

Раз за разом я набирала номер гарантийной мастерской, но в ухо неизменно бились долгие гудки. К обеду я дошла до точки кипения, и пар нужно было куда-нибудь выпустить. Подумав, решила направить эти эмоции по адресу и поехала в мастерскую сама. С твердым намерением разнести там все по кирпичику, а в качестве контрольного выстрела пригрозить все тем же Роспотребнадзором. За два года тесного общения с сотрудником означенной организации я научилась на голубом глазу пугать ею собеседников. На представителей малого бизнеса это действовало почти безотказно: мало ли какие у меня возможности, а внеплановые проверки не нужны никому.

Развернуться на набережной и подъехать к мастерской поближе не получилось: двойная сплошная уходила куда-то в бесконечность. Пришлось припарковаться за пешеходным переходом. Если бы мне в тот момент сказали, что на другую сторону я так и не переберусь, предположила бы, что попаду под машину. Но уж точно не произошедшее в следующую минуту.

2.

Меня раздирало недоумение, щедро приправленное любопытством и нетерпением. Убедившись, что я говорю по-английски, Джейк поинтересовался моим именем, после чего перекинулся парой фраз с мужчинами в черном и кивнул приглашающе:

— Пойдемте. Я вам все расскажу.

И в этот момент мне как-то вдруг стало ясно: происходящее не сон и не кома. Но что тогда? Оставалось только идти за своим провожатым и надеяться, что он действительно все объяснит.

— Сюда, Вера.

За дверью в конце коридора оказалась кабина лифта. Не «Отис», конечно, но вполне приличный. Джейк нажал кнопку, и мы поехали вниз, куда-то в преисподнюю. Выйдя из лифта, снова долго шли по коридору, пока не очутились у выкрашенной в зеленый цвет решетки. На дребезжание звонка с той стороны появилась чудовищных габаритов женщина в знакомой черной одежде. Джейк что-то сказал ей, та кивнула и открыла врезанную в решетку дверь.

Тюрьма? Меня посадят в тюрьму за то, что ходила по газонам?!

Джейк рассмеялся в ответ на мой испуганный вопрос.

— Это карантин. На двадцать дней. Так положено по закону.

Карантин? Ну… логично. Видимо, я не одна такая, кого занесло сюда неведомой силой, если разработали специальную процедуру. Наверняка и Джейк через это прошел.

Он остановился у одной из нескольких одинаковых дверей и открыл замок, вставив в отверстие ключ-трехгранник.

— Это ваша комната. Выходить из нее нельзя. Да вы и не сможете.

Хоть и не тюрьма, но карантин мало чем от нее отличался. Четыре стены и взаперти. Интересно, а что дальше — через двадцать дней?

— Здесь душ и туалет, — Джейк показал на приоткрытую дверь слева. — Еду вам будут приносить три раза в день, постель меняют раз в пять дней. Прачечная не предусмотрена, придется стирать белье в раковине. Давайте присядем, Вера. Я понимаю, что вы сейчас испытываете, все это мне знакомо.

Поставив в угол сумку, я села на узкую кровать, накрытую синим покрывалом, а он на стул у маленького столика. Кроме этого, в комнате не было больше никакой --">