Татьяна Барматти , Елена Арматина - Беги, ведьмочка, беги

смягчает удары. Живот рвет на части острая, сладкая боль. Толчки. Мощные, жадные, беспощадные. Я кричу и не могу закричать. Из горла вместо этого вырывается жалкий писк.

— Кричи! — бросает команду и у меня появляется голос.

Да кто же он такой?

Я ору так, как никогда не орала. Его плоть беспощадно долбиться в мою. Он сдавливает, словно тисками, горло, заставляя бессильно его проклинать и ненавидеть.

Красная вспышка перед глазами. Жар заполняет мое лоно. Кончила. Ненавижу! Готова вырвать свое сердце голыми руками, лишь бы не чувствовать, что предательскому телу понравилось сотворенное с ним.

По щекам текут слезы, оставляя грязные дорожки, но глаза закатываются в удовольствии. Его руки отпускают шею, позволяя сделать глоток воздуха. Чувствую его губы в том месте, где наверняка останутся синяки, последний сильный толчок и хриплый рык.

Приподнявшись на локте, пытливо смотрит мне в глаза. Пухлые губы кривятся в сардонической ухмылке.

— Убивать тебя будет еще приятнее.

Внутри все сжалось от страха, но что-то шептало в глубине моей души, что это еще не конец. Точку ставить еще рано.

Почти нежно провел тыльной стороны кисти по щеке, слизнул собранную слезу.

Вдруг татуировка на его теле ожила. Странно, что в полуобморочном состоянии я вообще это заметила. Вившаяся по рукам и плечам татуировка змеиного тела вдруг поползла, изменила цвет и из-за шеи на его предплечье возникла голова. Понимаю, что это всего лишь татуха. Но она живая. Черные бездонные зрачки с золотистой каймой вокруг них смотрели на меня вполне разумно и с … вожделением.

— Жалко убивать, — раздался далекий, будто утробный голос.

— И правда, жалко, — говорит насильник и одним рывком вскакивает на ноги. Подобрав с земли остатки моей одежды, вытирает себя и не сводя с меня взгляда, одевается.

Лежи, Велма, не шевелись. Не провоцируй. А вдруг пожалеет, и уйдет.

Не пожалел и не ушел. Рывком поворачивает меня на живот и завязывает руки остатками одежды.

За волосы поднимает на ноги и вгрызается в мои губы. Так страшно мне никогда не было. Его острые зубы царапают губу, придавая моему страху солоноватый привкус крови и слез.

Загудел рядом открывшийся портал. Подтащив меня к самому жерлу, он прошептал прямо в губы:

— Не скучай, Велма. Я скоро приду.

Тычок в спину и я ныряю головой вперед в портал. Связанные за спиной руки не дают возможности смягчить падение. Перед тем, как потерять сознание, голой кожей ощущаю лишь твердый холодный камень.

Я жива. А это главное. Всхлип. Темнота.

Глава 2. Бабочки

Сознание вернулось внезапно. Словно лампочка зажглась. И тут же нахлынули воспоминания. Озноб леденящей волной побежал по коже. Не от холода, нет. От ужаса. Это что такое было? И что ждет меня впереди?

Осторожно приоткрыла глаза и ничего не увидела. Тьма кромешная. Прислушалась. Ни звука, ни чужого дыхания. Щекой лежу на каменном полу, который, к моему удивлению, пахнет полынью. Даже усмехнулась. То ли блох гоняют, то ли от ведьм помещение заговаривали. Слышала я эти глупости — дескать, ведьмы полыни боятся. Не любят — да. Но не боятся. Мы ничего не боимся. Но тут же морозец пробежался вдоль позвоночника. Вот мужика того боюсь. Просто до чертиков. Даже ноги к животу подтянула, так его закрутило.

Судя по тому, что тело не затерпло, без сознания я пролежала не долго. Осторожно приподнялась и пошевелила связанными за спиной кистями. Тоже мне, связал. Этот узел мне распутать на один раз. Так и есть, мгновение, и руки мои освобождены.

Пошевелила пальчиками, нарисовала в воздухе пентаграмму — огоньки резво зашипели в воздухе и погасли.

А вместо них, трепеща прозрачными крыльями, вспорхнули неоновые бабочки, освещая светом все вокруг. Повинуясь моему приказу, они замерли под потолком. Магия работает, руки меня слушаются — это хорошо. Но одновременно и плохо.

Почему же я впала в ступор тогда, в лесу? Кем был мой насильник? И… Он назвал меня по имени. Он меня знает, а значит, преследовал целенаправленно. И что же из этого следует?

А то и значит, что я попала.

Осмотрелась по сторонам. Я находилась в каменном мешке. Стены моей темницы сделаны из цельного камня, будто отшлифованного тысячами рук тех, кто пытался

--">