Алиса Макарова - Заклятый Грот

полускрытый складками вырез на груди.

— Ага, — выдавил из себя Йомен, не слыша, что из разинутого рта не вырвалось ни звука, кроме тяжёлого выдоха.

— Иди сюда, — поманила Анна, откидывая край одеяла, мягким пушистым облаком скрывавшего белизну ног, теряющуюся под коротеньким подолом струящегося шёлка.

Повинуясь, Йомен закинул ногу на кровать, да так и остался стоять застывшим столбом, возвышаясь над Анной. С тихим смехом обхватив его за плечи, она притянула его ниже, пока их взгляды не поравнялись и, взмахнув ресницами, затрепетавшими длинными тенями, кончиком языка провела по полусомкнутым губам, маняще выдохнув:

— Какой ты робкий!

Словно прикованный, отслеживая глазами её движение по увлажнённым губам, Йомен протянул руку и коснулся её щеки.

— Анна, — только и успел дохнуть он в ответ, как она, прилегая податливой волной нежных локонов к его щеке, принялась лёгкими порхающими поцелуями покрывать его плечи. Зацепив пальцем её танцующий подбородок, он повернул Анну лицом к себе и, чувствуя, как леденеют кончики пальцев, нежно тронул губами её рот. Безвольно повисшая рука скользнула по отшлифованному зеркалу материи, ощущая её приятность, но, не поддавшись искушению, тут же пробралась под ткань. Онемевшими от холода шершавыми ладонями Йомен прижался к нежной коже, разгорячённой приливающим током крови. Раздвинув бёдра, Анна приникла к нему всем телом, наседая сверху, и Йомен, закрыв глаза, всецело отдал себя её упоительным объятиям.

Глава 13. Туман

Сначала ему показалось, что по её ноге ползет какая-то букашка. Протягивая руку, чтобы осторожно смахнуть надоедливое насекомое, Йомен вытянулся вперёд, но что-то неосязаемое, ещё не сформировавшись в очерченную мысль, вдруг смутило его. Он склонился совсем низко над девушкой, и, едва касаясь пальцами её нежной кожи, задержал дыхание. Сомнений не было — вереница из пяти крошечных точек затейливо складывалась полукругом. Но как это было возможно? В ту самую первую брачную ночь он ясно рассмотрел каждый сантиметр безупречной белизны её тела. А вчера в мерцающем свете грибов он собственными глазами видел Анну и вот этими же пальцами срывал с её полуприкрытого тела рубашку. Ему не было видно лица жены, но он готов был поклясться, что россыпь золотистых кудрей, веером раскинувшаяся по подушке, была именно той, в которую он так любил зарываться носом, млея внутри от тягучего аромата её волос. Та же белая кожа, изящные округлости бёдер. И всё же метки на ноге смеялись ему прямо в лицо своей подчеркнутой чернотой, словно крича во весь голос: «Это не Анна!»

Теряясь в вихре спутанных мыслей, Йомен в замешательстве протянул руку и решительно потряс все еще связанную оковами сна девушку. Изогнувши ногу, она перевернулась на бок, вздохнула, и он увидел, как затрепетавшие ресницы раскрыли незнакомую поволоку глаз. Скатившись с кровати, Йомен повалил на пол небольшой столик со стоящим на нём букетом речных лилий. Она повернулась на шум и, глядя на неё сверху вниз, он увидел пронзительно зелёные глаза, озарившиеся мгновенной радостью. Чарующий изумрудный взгляд завораживал, и Йомен почувствовал, как у него путается сознание. Так и оставаясь до пояса обнажённой, она поднялась с кровати, и он вдруг почему-то ощутил, как жарким румянцем заливаются его щеки. Не делая попыток натянуть на себя стелившуюся по полу простынь, она, видимо, была совершенно в ладах со своей наготой, и, посмотрев на его напряженное лицо, звучно рассмеялась. Её негромкий смех рассыпался по комнате переливом серебряного колокольчика, и Йомен вдруг вспомнил ту деву, которая целовала его в подводном гроте.

— Ведьма, — только и смог произнести он, отпрянув.

Разливаясь мелодичной трелью, она смеялась все звонче, но, словно оглушённый, он не слышал этого. Перед его глазами всплыл чернеющий зев пещеры, в ноздри пахнуло могильной сыростью, он словно ощутил в руке знакомую тяжесть стального лезвия, крепко прижатого к бьющейся жилке на шее, и в уши ему ударил жаркий шёпот ведьмы: «Сделанное тобой вернётся к тебе. Хочешь знать каково это, быть изгоем?»

«Ну, идём, мой хороший!» — ласково поманила его она и, сбросив на пол скомканную простынь, направилась к двери. Расширенными зрачками провожая манкое покачивание бёдер, Йомен с ужасом почувствовал, как внезапно отнявшиеся ноги сами несут его вслед за ней в рассеивающийся прохладой предрассветный туман.

--">