Элеонора Лазарева - Старая... новая сказка (СИ)

себя, и еще раз взглянув на отражение в зеркале, принялась умываться, обнаружив даже жидкое мыло рядом на стене в подвесной коробочке. Не найдя расчески, принялась пальцами расчесывать волосы и поняла, что это плохо получается. Ее копна тяжелых каштановых прядей не поддавалась такому простому жесту и требовалась широкая щетка, которая…

— А где моя сумка? — вдруг пришла на ум трезвая мысль, и она ахнула, вспомнив всё, кроме…

Глава 2

— И как это я так набабахалась, — покачала она головой и тут же застонала от боли.

Открывая дверцы подвесных шкафчиков, бормотала:

— Ведь должны же тут быть медикаменты или всё так запутано. Всё мне кажутся балы и принцы, а может это просто пьяный бред. Пить меньше надо, — скривилась она и тут же обрадовано вскрикнула. — А вот и доктор!

Найдя коробку с красным крестом, быстро раскрыла и вынула, дрожащими пальцами таблетку аспирина. Запив ее глотками из пригоршни, закрыла глаза и глубоко вздохнула.

— Ну, всё. Теперь жду облегчения, потом пойду искать хозяина или хозяев. И хорошо бы ещё и кухню с кофе.

Пройдя уже хоженым коридором, вновь вышла в полутемную комнату, в которой появилась и остановилась, пораженно уставясь на тело, лежащее на том самом диване, откуда пыталась выбраться. Подошла поближе и вгляделась.

— Судя по всем выпуклым частям это мужчина, — размышляла она, оглядывая его, — к тому же спящий. А вдруг мертвый? — ахнула она и застыла в страхе.

Склонившись над ним, услышала ровное дыхание и выдохнула с облегчением:

— Слава Богу, живой! Наверно хозяин. И что делать? Он спит и мне надо бы тоже. А как же кофе? А-аа, потом. Сейчас поспать или доспать.

Она оглянулась и, найдя небольшую софу в углу комнаты, улеглась на нее. И тут обнаружила, что обута. С большими трудами сняв сапоги, повалилась на мягкие подушки, и со вздохом закрыла глаза. Сон сразил сразу же и намертво.

Проснулась от похлопывания по плечу. Открыла глаза и закричала от страха: над ней склонилось недоуменное мужское лицо.

— Ты кто? — услышала она его встревоженный голос.

— А ты кто? — подскочила она, и тут же ее повело, и она зажмурилась от боли, пронизавшей ее голову. Схватившись за виски тихо простонала.

Мужчина отскочил и уставился на женщину, лежавшую в шубе, с мокрым шарфом на шее, и босую. Лицо ее с размазанным гримом и яркой помадой, было странным и страшным: глаза налиты кровью, всклокоченная грива волос и перекошенный от боли рот.

— Ты ведьма? — вскричал он и еще дальше отпрыгнул.

— Сам ты, ведьмак, — еле проговорила она, кривясь от головной боли.

Её все также подташнивало, и было очень плохо. Она вновь со стоном откинулась на подушку. Взглянула вверх и тут же прикрыла глаза: потолок крутился сам собой и опять затошнило. Она повернула голову в сторону, и ее вырвало прямо на пол около софы. Потом еще раз и еще. И, наконец, полегчало. Со стоном она вновь прикрыла глаза.

— Как же мне нехорошо, — проворчала она сердито и слегка задремала.

— Эй! — услышала она вновь тот же назойливый мужской голос. — Ведьма! Ты слышишь меня?

— Отвяжись, — еле выговорила она со стоном. — Что пристал? Видишь, плохо мне. Принеси лучше воды, будь человеком.

Ей послышался злой хмык и вскоре ко рту поднесен стакан. Она схватила его и жадно начала пить. Опустошив, протянула мужчине, все еще стоявшему рядом.

— Спасибо, — она открыла глаза и увидела презрительную улыбку и злой взгляд серых глаз.

— Ты кто? — спросила она, с недоумением оглядывая высокую фигуру в темном трико, и босого.

— А ты? — парировал он ее вопрос.

— Я — Дуня, то есть Евдокия Васильевна Орлова.

Она присела на своем лежаке и свесила ноги. Он смотрел на нее с такой брезгливостью, что той стало не по себе, и она вся подобралась, будто таким образом могла скрыть свою внешность.

— Ты-то кто? Хозяин этого дома? — спросила она с вызовом. — Так прости, сама не знаю, как тут оказалась.

Она огляделась вокруг и изумленно уставилась на его рассерженное лицо. Потом, вдруг вспомнив, опустила глаза вниз и, увидев слюну и желтую слизь на полу, поняла и ахнула.

— Это что же я такое сотворила? Боже! Стыд какой!

Она виновато посмотрела в его сердитое лицо.

— Простите, — сползла она с софы и поднялась на ноги. — Я сейчас всё уберу. Простите…Так вот получилось…

Все еще бормоча извинения, --">